уклонение это в праве
КоАП РФ. Где в КоАПе определение понятия-термина «Уклонение» и по какому такому.
КоАП РФ. Где в КоАПе определение понятия-термина «Уклонение» и по какому такому закону суд отождествляет прерывание исчисления срока лишения спец. Права с прерыванием срока давности исполнения пост. О назначении наказания по основанию уклонения? Ведь наказание состоит не в сдаче в/у, а в лишении права! А за не сдачу в/у наказания не предусмотрено, получается если суд не прекращает по сроку давности исполнения из-за уклонения от сдачи, то вменяется «повторное» наказание, что есть нарушение принципа однократности наказания! Кто как думает? Заранее спасибо за ответ.
Ответы на вопрос:
Вы как вижу недопоняли или не до прочитал и нормы КоАП по этому вопросу, а все крайне и элементарно просто
Обязанность сдачи В предусмотрена частью 2 ст.32.7 КоАП РФ в течение 3 рабочих дней после вступления постановления в законную силу.
Никакого наказания за несдачу В КоАП не предусматривает, просто срок лишения права управления
ТС не исчисляется, а начинает исчисляться со дня сдачи В
Вот собственно и все и не требуется никаких полу философских инсинуаций
Ответы на уточнение:
Зависимость исчисления начала срока лишения права управления ТС от факта сдачи В, установлена ст.2 ст.32.7 КоАП РФ
Вы наверное не до прочитали эту статью?
Ну так допрочитывайте, если считаете, что эта статья не соответствует Конституции, то обратитесь в КС РФ.
Похожие вопросы
Меня лишили права управлением т/с. В/У не изъяли, временного не давали. Срок лишения истекает в марте 2010 года. Если срок начинается с момента сдачи в/у, могу ли я судиться? Ведь в/у обязаны изъять, или привлечь меня сдать. Если сотрудниками Госавтоинспекции в течение года с момента вступления постановления в законную силу не предпринималось никаких действий по изъятию водительского удостоверения, постановление о лишении права управления транспортными средствами не подлежит исполнению в связи с истечением срока давности исполнения постановления. Исполнение такого постановления прекращается на основании п.4 ст.31.7 КоАП РФ. Течение срока давности прерывается в случае, если лицо, привлеченное к административной ответственности, уклоняется от исполнения постановления о назначении административного наказания. Исчисление срока давности в этом случае возобновляется со дня обнаружения указанного лица либо его водительского удостоверения.
Статус исполнения постановления: Начато исчисление срока лишения права управления Но права я не сдавал. Как мог начаться срок исчисления?
Изъятия как такового не было и я от него не уклонялся, соответственно, по ст.31.9.1. Постановление о назначении административного наказания не подлежит исполнению в случае, если это постановление не было приведено в исполнение в течение года со дня его вступления в законную силу, соответственно у меня не могут изъять в ГИБДД ВУ, так как истёк срок привлечения к административному наказанию.
Статья 31.9. Давность исполнения постановления о назначении административного наказания.
2. Течение срока давности, предусмотренного частью 1 настоящей статьи, прерывается в случае, если лицо, привлеченное к административной ответственности, уклоняется от исполнения постановления о назначении административного наказания. Исчисление срока давности в этом случае возобновляется со дня обнаружения указанного лица либо его вещей, доходов, на которые в соответствии с постановлением о назначении административного наказания может быть обращено административное взыскание.
Прошу пояснить, что значит фраза «Лицо, привлеченное к административной ответственности, уклоняется от исполнения постановления о назначении административного наказания.»
Когда начинается срок вступления постановления в законную силу (лишение прав). Мировой вынес постановление 01 августа 2013 г., а районный 05. декабря 2013 г. И надо ли обязательно сдавать временное разрешение? Продлевалось до 04 декабря 2013 г., но разобрать в нем что либо невозможно-печать на печати о продлении. В КоАПе РФ следующая ситуация-В В статье 32.6 КоАП РФ указано, что исполнение постановления о лишении права управления транспортным средством осуществляется путем изъятия водительского удостоверения или временного разрешения на право управления транспортным средством. Вместе с тем ч. 1.1 ст. 32.7 КоАП РФ устанавливает, что лицо, лишённое права управления, должно сдать права в орган, исполняющий этот вид наказания, в течение трёх рабочих дней со дня вступления в законную силу постановления о назначении наказания. Таким образом, данная норма не предусматривает обязательную сдачу временного разрешения на право управления транспортным средством соответствующего вида. Учитывая изложенное, в случае, если срок временного разрешения истёк до вступления в законную силу постановления о назначении административного наказания в виде лишения прав, и водитель не заявлял ходатайство о продлении этого срока либо такое ходатайство не было удовлетворено, течение срока лишения прав должно начинаться со дня вступления в законную силу постановления о назначении наказания в виде лишения права управления транспортными средствами. Если же срок временных прав не истёк, после вступления в законную силу постановления суда о назначении административного наказания в виде лишения прав, и оно не было изъято, течение срока лишения специального права должно исчисляться с момента окончания срока действия временного разрешения. Я времянку сдал 12 декабря 2013 г. Получается я сам себе привез 4-е месяца, т.к. сдача времянки согласно приведенным статьям КоАП не обязательна? И как теперь у ГИБДД выцарапывать свои права?
Подскажите пожалуйста как суд ГИБДД квалифицирует повторное нарушение ПДД. Есть наверно срок от последнего нарушения, после истечения которого нарушение не считается повторным. Или, если я, скажем 10 лет назад был лишен права управления, потом вернули права, а теперь нарушил и это считается повторным нарушением?
Было нарушение. Исправно отбыл лишение прав. Получил права назад. Нарушил тот же пункт ПДД. В каком случае считается повторное нарушение ПДД, которое естественно карается гораздо строже. Каков срок, чтобы не считалось повторным нарушением?
Подскажите пожалуйста как суд ГИБДД квалифицирует повторное нарушение ПДД. Есть наверно срок от последнего нарушения, после истечения которого нарушение не считается повторным. Или, если я, скажем 10 лет назад был лишен права управления, потом вернули права, а теперь нарушил и это считается повторным нарушением?
Было нарушение. Исправно отбыл лишение прав. Получил права назад. Нарушил тот же пункт ПДД. В каком случае считается повторное нарушение ПДД, которое естественно карается гораздо строже. Каков срок, чтобы не считалось повторным нарушением?
Неисполнение (ненадлежащее исполнение) договора или хищение
Уже долгое время в правоприменительной практике остро стоит вопрос о разграничении гражданско-правовых деликтов, связанных с неисполнением и ненадлежащим исполнением договоров от преступлений, в первую очередь от хищений.
Большое значение разрешение этой проблемы имеет для осуществления предпринимательской деятельности. Единой устоявшейся практики в настоящее время не сформировалось. Известно множество случаев возбуждения уголовных дел по факту неисполнения договоров и причинения в этой связи ущерба контрагентам. Нередким является и обратный случай, когда один из участников гражданского оборота обращается с заявлением в правоохранительные органы и в ответ получает постановление об отказе в возбуждении уголовного дела с мотивировкой, что имеют место быть гражданско-правовые отношения и заявителю необходимо разрешать спор в рамках гражданского судопроизводства.
В Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 N 48
«О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» даны критерии которыми необходимо руководствоваться при квалификации мошенничества и отграничении его от гражданско-правовых деликтов.
Так, способами хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество при мошенничестве являются обман или злоупотребление доверием.
Обман может состоять:
— в сообщении заведомо ложных сведений, в умолчании об истинных фактах;
— в умышленных действиях (в предоставлении фальсифицированного товара или иного предмета сделки, использовании различных обманных приемов при расчетах за товары или услуги или при игре в азартные игры, в имитации кассовых расчетов и т.д.).
Злоупотребление доверием заключается:
— в использовании доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решения о передаче этого имущества
— в принятии на себя обязательств при заведомом отсутствии намерения их выполнить с целью безвозмездного обращения чужого имущества или приобретения права на него.
В случаях, когда лицо получает чужое имущество, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества, чем причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел возник у лица до получения чужого имущества или права на него.
О наличии такого умысла могут свидетельствовать:
— заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора;
— использование лицом при заключении договора поддельных документов;
— сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества;
— распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и другие.
Таким образом, отграничить гражданско-правовой деликт можно по объективной и субъективной стороне деяния.
Объективная сторона характеризуется сообщением заведомо ложных сведений либо совершением действий по предоставлению фальсифицированного товара или иного предмета сделки
В данном случае вроде как происходит исполнения договора, но делается это ненадлежащим образом, чем причиняется ущерб потерпевшему.
Во втором случае обязательство полностью не исполняется, какое-либо встречное предоставление отсутствует.
Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. У лица заранее до получения чужого имущества должен созреть умысел на его хищение. В этой связи заключение гражданско-правового договора является способом совершения преступления, используя который злоумышленник выманивает денежные средства у контрагента.
Необходимо еще раз выделить, что умысел лица на хищение должен возникнуть заранее или до заключения договора или возможен вариант, что после заключения договора, но до осуществления предоставления контрагентом.
Хочу отметить, что гражданско-правовая и уголовная ответственность не исключают друг друга, чего видимо не совсем понимают сотрудники правоохранительных органов. Зачастую при проведении проверки, следователь или дознаватель, установив наличие гражданско-правового договора и соответствующих отношений, отказывают в возбуждении уголовного дела. Обоснование выглядит, примерно, таким образом, имеются гражданские отношения, состав преступление отсутствует, за разрешением спора необходимо обратить в суд с исковым заявлением.
О соотношении понятий «неисполнение обязанностей» и «уклонение от исполнения обязанностей»: технико-юридические аспекты определения признаков деяния в УК РФ (Т.И. Нагаева, «Lex Russica», N 6, ноябрь-декабрь 2012 г.)
О соотношении понятий «неисполнение обязанностей» и «уклонение от исполнения обязанностей»: технико-юридические аспекты определения признаков деяния в УК РФ
В исторический период, предшествовавший принятию УК РФ 1996 г., сложились социально-правовые и технико-юридические предпосылки унифицированного использования законодателем термина «уклонение» при определении особого вида деяния, заключавшегося в особом же виде неисполнения обязанности. Хотя УК РФ 1996 г. представляет собой новый закон, отличный по задачам и духу от предшествовавших ему уголовных кодексов, эти предпосылки не утратили своей актуальности.
Во многом это объясняется тем, что статистика законодательного употребления термина «уклонение» в Особенной части УК РФ не отличается принципиальной новизной. Конечно, с принятием УК РФ некоторые из деяний были декриминализированы (уклонение от лечения венерической болезни; уклонение от примирения; уклонение от трудовой мобилизации).
Однако большинство деяний, определяемых в уголовном законе как «уклонение», сохранило социально-политические основания наказуемости и свое правовое содержание (уклонение от призыва на военную службу; уклонение от уплаты налогов; уклонение от уплаты средств на содержание детей или родителей; уклонение свидетеля, потерпевшего или эксперта от дачи показаний (или заключения); уклонение от отбывания наказания в виде лишения свободы; уклонение от исполнения обязанностей военной службы). Несмотря на то, что в Общей части УК РФ появилась система норм об ответственности за уголовное правонарушение, определяемое как «злостное уклонение от отбывания наказания», использование терминов «уклонение» и «злостное уклонение» имеет те же технико-юридические характеристики, что и в УК РСФСР 1960 г. (уклонение от исправительных работ).
Отмеченное сходство законодательных текстов тем не менее не дает достаточных оснований для категоричного вывода о сложившемся унифицированном значении термина «уклонение», таком, которое определяет уголовно-правовое содержание особого вида преступного деяния. Важным, с нашей точки зрения, пунктом исследования являются взгляды ученых на различия в понятиях «неисполнение обязанности» и «уклонение от исполнения обязанности».
Поводом для нее послужил, в частности, уголовно-правовой анализ неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего*(1). В научной полемике по вопросу о введении в ст. 156 УК термина «уклонение» С.В. Яровая попыталась показать упомянутое выше различие: «Замена понятия «неисполнение обязанностей» на «уклонение от обязанностей» существенно сузит сферу применения данной статьи. Неисполнение обязанностей включает в себя не только неисполнение, но и ненадлежащее исполнение, то есть может быть совершено как в форме действия, так и бездействия. Сущность использования термина «неисполнение», на наш взгляд, предполагает не только «недосмотр» за ребенком, но и сознательное пренебрежительное отношение к его потребностям. Термин «уклонение» не отражает в полной мере сущности рассматриваемого деяния. Субъекты преступления зачастую не избегают своих обязанностей, а выбирают неверные методики воспитания»*(2).
Отталкиваясь от характера рассматриваемой обязанности, длящейся и сложной по содержанию, С.В. Яровая обращает внимание на то, что термины «неисполнение обязанностей» и «уклонение от обязанностей» являются носителями различных по объему понятий. Деяния, которые ими определяются, различаются по объективным и субъективным признакам. К аналогичному выводу пришли и мы.
Термин «уклонение» определяет понятие, производное от неисполнения обязанности, но значительно более узкое по сравнению с основным. Можно сказать, что «уклонение» представляет собой специальный вид неисполнения обязанности: а) не любой обязанности, а длящейся; б) не зависящий от формы поведенческого акта; в) имеющий субъективную направленность на избежание обременений, налагаемых обязанностью; г) требующий осознания субъектом обязанности юридических свойств своего поведения.
Во-вторых, трактовка «уклонения» как избегания обязанности, данная указанным выше автором, подтверждает наш вывод о том, что рассматриваемым термином определяется понятие, сущность которого сконцентрирована в субъективной стороне противоправного поведения. Посредством термина «неисполнение обязанностей» определялись деяния, уголовно-правовое значение которых обуславливал сам факт неисполнения вне зависимости от направленности воли субъекта обязанности. Для установления признаков такого деяния достаточно установления факта. Установление признаков «уклонения», напротив, является вопросом оценки обстоятельств неисполнения обязанности.
На этот момент обращает внимание И.В. Пантюхина: «В теории уголовного права нет точных или определенных формулировок способов «уклонения». Факт уклонения устанавливается в каждом конкретном случае только в судебном разбирательстве исходя из обстоятельств дела»*(3). На оценочный характер понятия «уклонение» указывают и другие авторы*(4).
Как уже отмечалось, «неисполнение обязанности» (в конкретно-юридическом значении) является деянием, которое квалифицируется по формальным признакам. Обязательное значение корыстного или иного личного мотива деятеля (в отдельных статьях Особенной части УК) не влияет на формальный характер объективных признаков такого деяния. Например, условием наказуемости неисполнения обязанностей налогового агента (ст. 199.1 УК) служит наличие личной заинтересованности. Однако независимо от наличия или отсутствия личного интереса, неисполнением этих обязанностей во всех случаях является бездействие налогового агента в нарушение установленных законодательством о налогах и сборах норм по исчислению, удержанию у налогоплательщика или перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов*(5).
Другое неисполнение обязанности, квалифицируемое как «уклонение», именно по признакам деяния является оценочным. Как справедливо отмечает И.В. Пантюхина, к объективным признакам уклонения от уплаты средств на содержание детей (родителей) могут быть отнесены и действия, сами по себе не являющиеся правонарушениями: смена места жительства или работы, отказ от трудоустройства и др.*(6) Не только эти, но и другие противоправные действия (использование поддельного документа, подкуп бухгалтера и пр.) нуждаются в судебной оценке, в результате которой поведение субъекта обязанности может быть квалифицировано как «уклонение».
Например, Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2006 г. N 4 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» (п. 3)*(7) уклонение от уплаты налогов и (или) сборов, ответственность за которое предусмотрена статьями 198 и 199 УК РФ, определяется как умышленные деяния, направленные на их неуплату в крупном или особо крупном размере и повлекшие полное или частичное непоступление соответствующих налогов и сборов в бюджетную систему Российской Федерации.
Способами уклонения от уплаты налогов и (или) сборов могут быть как действия в виде умышленного включения в налоговую декларацию или иные документы, представление которых в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах является обязательным, заведомо ложных сведений, так и бездействие, выражающееся в умышленном непредставлении налоговой декларации или иных указанных документов.
Включение в налоговую декларацию (или иные документы) заведомо ложных сведений является «уклонением», так сказать, по определению, поскольку имеет явную направленность на избежание налоговых обременений. Тем не менее, без установления признака «заведомости» этих действий с учетом всех обстоятельств дела оценка их как «уклонения» невозможна. Тем более невозможна квалификация как «уклонения» от уплаты налогов и (или) сборов простого бездействия, выражающемся в умышленном непредставлении налоговой декларации (или иных документов), без оценки направленности умысла деятеля.
Так, Верховный Суд РФ от 26.09.2002 N 20-Д02-9 отменил приговор по уголовному делу об уклонении от уплаты налогов, производство по делу прекратил за отсутствием в действиях осужденных состава преступления. В своем Определении Верховный Суд указал: «Согласно ч. 2 п. «а» ст. 199 УК РФ уголовная ответственность наступает за уклонение от уплаты налогов с организации путем включения в бухгалтерские документы заведомо искаженных данных о доходах и расходах, в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору. Такие условия, предусмотренные Законом в действиях А. и Л., отсутствуют.
В судебном заседании А. и Л. виновными себя признали частично и показали, что, работая на должностях директора и главного бухгалтера Хасавюртовского филиала «Дагнефтепродукт» к исполнению обязанностей относились добросовестно. Намерения уклониться от уплаты налогов не было, и предварительно об этом не договаривались.
В данном контексте важно подчеркнуть, что другие авторы также отмечают оценочный характер именно деяния, которое и сам А.А. Иванов определяет оценочным путем, справедливо полагая, что формальных, универсальных признаков такого уклонения не может быть. Поэтому он предлагает учитывать при характеристике деяния как злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности наличие денежных (и иных) средств, достаточных для погашения кредиторской задолженности с учетом очередности каждого из кредиторов. Для установления признаков деяния как злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности указанный автор считает необходимым правильно оценивать гражданско-правовые операции, совершаемые как кредитором, так и заемщиком, в том числе и те, которые ведут к уменьшению кредитором организации платежеспособности в предвидении вынесения соответствующего судебного акта*(9).
По поводу ст. 177 УК оценочный характер понятия «уклонение» с большей яркостью проявляется в методических рекомендациях по выявлению и расследованию этих преступлений*(10): «Преступление, предусмотренное ст. 177 УК РФ, может быть совершено как в форме действия, так и бездействия.
Если рассматриваемое преступление совершено в форме действия, то способами уклонения могут быть: представление судебному приставу-исполнителю недостоверных сведений о своих источниках дохода и имущественном положении, сокрытие доходов и имущества, перемена места жительства, работы, анкетных данных, выезд за рубеж с утаиванием места своего пребывания, совершение сделок по отчуждению имущества, передача его третьим лицам и др. Если же злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности совершается путем бездействия, то в качестве способов могут выступать, например, неявка по вызовам судебного пристава-исполнителя, непринятие мер по исправлению неблагоприятной финансовой ситуации и др. Злостность уклонения может выражаться в следующих действиях (бездействии) должника:
— имея в наличии или на банковском счете денежные средства, позволяющие погасить кредиторскую задолженность полностью либо частично, умышленно не выплачивал (не перечислял) их кредитору*(11);
— умышленно скрывал от судебного пристава-исполнителя факт открытия нового расчетного счета в кредитной организации*(12);
— имея в личной (долевой) собственности имущество и предметы (за исключением перечня, определенного ст. 446 ГПК РФ), совершал сделки по отчуждению этого имущества, а полученные за него денежные средства не передал кредитору в погашение задолженности, скрыл или использовал в иных целях по собственному усмотрению*(13);
— занимаясь предпринимательской деятельностью, производил кредитные операции (оформлял кредитные договоры и получал по ним денежные средства, рассчитывался с иными кредиторами, выступал в качестве кредитора, уступал права требования по долгам, т.е. заключал договоры цессии, и т.д.)*(14);
— передавал движимое имущество на хранение родственникам или знакомым;
— вводил в заблуждение судебного пристава-исполнителя по поводу порчи, хищения или уничтожения имущества в силу стихийного бедствия, пожара, несчастного случая;
— по неуважительным причинам не являлся по вызовам судебного пристава-исполнителя, осуществляющего принудительное исполнение судебного акта о взыскании кредиторской задолженности, препятствовал совершению исполнительных действий*(15);
— оказывал незаконное воздействие на кредитора;
— с целью создания препятствий к обеспечению возможности взыскания кредиторской задолженности, не ставя в известность судебного пристава-исполнителя, изменял место жительства или место работы»*(16).
Как видим, правовое значение поведенческих актов, характеризуемых в своих общих чертах как неисполнение обязанности, расходится по двум направлениям.
В одном случае неисполнение обязанностей является уголовно наказуемым по формальным критериям (при условии умышленной вины). При этом составляющие его поведенческие акты всегда являются правонарушениями (нарушениями установленных законодательством норм).
Вывод суда (по результатам оценки) о наличии признаков «уклонения» требуется и тогда, когда перечисленные в статье уголовного закона признаки неисполнения обязанности носят формальный характер, когда, казалось бы, достаточно довольствоваться одним лишь фактом нарушения нормы (запрета, предписания и т.п.).
Например, статьей 314.1 УК предусматривается ответственность за уклонение от административного надзора. В части 1 этой статьи перечисляются формальные нарушения требований административного надзора, предусмотренных Федеральным законом от 06.04.2011 N 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, освобожденными из мест лишения свободы»*(17), в частности, административных ограничений и обязанностей поднадзорного лица. Эти нарушения сами по себе не являются уголовно наказуемыми, а влекут административную ответственность (ст. 19.24 КоАП РФ). Уголовную противоправность они приобретут лишь после того, как суд квалифицирует их как «уклонение от административного надзора».
Таким образом, объективные признаки административных и уголовных правонарушений не имели никаких различий. Отсутствуют различия в содержании и правовом значении тех нарушений, которые предусматриваются ст. 314.1 и ст. 19.24 КоАП РФ. Квалифицируя эти нарушения именно как «уклонение», суд переводит их из сферы административных в сферу уголовных правоотношений. На каком основании, по какому критерию?
Думается, что эту цель установить как специальную не легче, например, в такой жизненной ситуации, когда человек небедный и нежадный занимает резкую и непримиримую позицию по отношению к своим близким в назидание им («посмотрим, как вы без меня проживете. «) или с целью наказать за непокорность, отомстить за нанесенную обиду либо принудить к восстановлению семейных отношений и пр.
Эта особенность субъективной стороны уклонения от уплаты средств на содержание детей (родителей) отмечается и другими авторами: «Виновный руководствуется намерением избавиться от материальных затрат. Но могут быть и иные мотивы: месть, принципиальное нежелание выплачивать алименты ввиду неприязненных отношений с бывшей супругой и т.д.»*(23).
Как признак основного состава любая специальная цель (или специальный мотив) служит ограничению уголовной ответственности по субъективному основанию. Уголовно-правовая охрана общественных отношений (интересов), которые имеют, как уже отмечалось, абсолютную (неисчисляемую) социальную ценность, не терпит ограничений по субъективным основаниям. Невозможно говорить об уголовно-правовой охране, например, неприкосновенности жилища или равноправия, если наказуемость их нарушения будет поставлена в зависимость от какого бы то ни было специального мотива или специальной цели.
Характеризуя «уклонение» как понятие, используемое законодателем в значении: «Избегая чего-нибудь, устраниться, отказаться от чего-нибудь»*(24), авторы отмечают, что соответствующее ему деяние тесно связано с оценкой (и осознанием деятелем) конкретных юридических обстоятельств (юридического значения) неисполнения обязанности.
Например, уклонение от уплаты средств на содержание других лиц «выражается в избежании любым способом произведения удержаний из своего дохода или в воспрепятствовании обращению взыскания на свое имущество и иные денежные средства, на которые может быть обращено взыскание»*(25).
По мнению В.С. Савельевой: «Лицо, обязанное предоставить содержание другому лицу, пытается отстраниться не от обязанности произвести соответствующие выплаты, а от осуществления судебным приставом этих выплат (вычетов) из своих материальных средств в пользу взыскателя. Значит, речь уже идет об уклонении от принудительного взыскания средств на содержание, а не об уклонении от их уплаты»*(26).
Акцентируя внимание на тонкостях «избежания» обязанностей их субъектом, указанные выше авторы (и другие) невольно обращаются к характеристике именно направленности умысла деятеля, ее существенных признаков. Как отмечает А.И. Рарог, «под направленностью умысла понимается мобилизация интеллектуально-волевых усилий виновного на совершении деяния, посягающего на определенный объект, совершаемого определенным способом, причиняющего конкретные последствия, характеризующегося наличием определенных смягчающих и отягчающих обстоятельств»*(27).
Как справедливо отмечает указанный автор, «направленность умысла является тем показателем, который определяет не только квалификацию преступления, но и вид умысла»*(28).
Доктрина характеризует все предусмотренные УК РФ виды «уклонения» как деяния, совершенные только с прямым умыслом*(29).
Аналогичной позиции придерживается Н.А. Лопашенко, полагая, что злостное уклонение от раскрытия или предоставления информации, определенной законодательством Российской Федерации о ценных бумагах (ст. 185.1 УК), характеризуется как прямым, так и косвенным умыслом*(32).
А.И. Рарог объясняет подобные позиции механическим применением законодательной конструкции умысла, сформулированной в ст. 25 УК и пригодной только к субъективной стороне преступлений с материальным составом. При механическом применении законодательной формулы умысла для раскрытия содержания вины в любых преступлениях упускается из виду волевое отношение к действиям (бездействию) даже в тех случаях, когда именно в них концентрируется характер общественной опасности преступного деяния*(33).
Мы разделяем мнение А.И. Рарога о том, что механическое применение законодательной конструкции умысла абсолютно ко всем преступлениям может привести к абсурдным выводам, например, что присвоение авторства можно квалифицировать как совершенное с косвенным умыслом только на том основании, что виновный не желал причинить потерпевшему крупный ущерб, а лишь сознательно допускал такую возможность.
«Умысел должен признаваться прямым, если он был направлен на совершение заведомо незаконных действий (бездействия), характеризующих юридическую сущность преступления и выражающих его общественную опасность, т.е. если виновный желал совершить эти действия. Иными словами, безусловным показателем прямого умысла следует признать осознание лицом противоправного характера совершаемого деяния»*(34).
Как отмечалось ранее, специфика «уклонения» как вида преступного деяния состоит в неисполнении обязанностей, имеющем направленность умысла на избежание личных обременений, при осознании виновным конкретных юридических свойств своего поведения. В этот контекст удачно вписывается положение, сформулированное И.В. Пантюхиной: из содержания понятия «уклонение», используемого законодателем, вытекает, что независимо от того, стремился ли виновный к наступлению конкретно определенных последствий или преследовал какие-либо неопределенные цели, действие или бездействие, составляющее объективную сторону соответствующих деяний, имеют волевой, направленный характер*(35).
кандидат юридических наук, доцент, директор юридического
института Сахалинского государственного университета
«Lex Russica», N 6, ноябрь-декабрь 2012 г.
*(1) См.: Вдовенков В., Широков В. Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего: криминологический анализ и пределы ответственности // Российская юстиция, N 12. 2003; Максимов С.В., Ревин В.П. Насильственные преступления в сфере семейно-бытовых отношений и проблемы их профилактики: учебное пособие. М., 1993; Машинская Н.В., Скрипченко Н.Ю. Ответственность и защита прав несовершеннолетних по уголовному законодательству РФ. Архангельск, 2004; Белов В.Ф. Преступления против семьи и несовершеннолетних: в аспекте de lege lata и de lege ferenda. М., 2002; Яровая С.В. Уголовно-правовой анализ неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего. Саратов, 2009 и др.
*(2) Яровая С.В. Уголовно-правовой анализ неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего. Саратов, 2009. С. 62.
*(3) Пантюхина И.В. Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей и нетрудоспособных родителей (уголовно-правовые и криминологические проблемы): монография. Рязань, 2004. С. 74.
*(5) См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Ю.В. Грачева, Л.Д. Ермакова, Г.А. Есаков [и др.]; отв. ред. А.И. Рарог М.: Проспект, 2012. С. 481.
*(6) Пантюхина И.В. Указ. раб. С. 75, 76.
*(7) Бюллетень Верховного Суда РФ, N 3, март, 2007.
*(10) Методические рекомендации по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных ст. 177 Уголовного кодекса Российской Федерации (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности)» (утв. ФССП РФ) // Бюллетень Федеральной службы судебных приставов, N 4, 2010.
*(11) См.: Приговор Саяногорского городского суда Республики Хакасия от 02.09.2010 в отношении Меньшиковой Р.И.
*(12) См.: Приговор Большесосновского районного суда Пермского края от 21.08.2009 в отношении Идрисова Р.К.
*(13) См.: Приговор Армавирского городского суда Краснодарского края от 07.07.2009 в отношении Лютарь Ф.В.
*(14) См.: Приговор Сорочинского районного суда Оренбургской области от 21.05.2009 в отношении Стукаловой Т.В.
*(16) Приговор Алапаевского городского суда Свердловской области от 30.12.2009 в отношении Лукашевич Т.Г.
*(17) Собрание законодательства РФ, 11.04.2011, N 15, ст. 2037.
*(18) Бюллетень Верховного Суда СССР, 1974, N 4.
*(19) Положение об административном надзоре органов внутренних дел за лицами, освобожденными из мест лишения свободы. Утверждено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. // Ведомости Верховного Совета СССР, 1966, N 30, ст. 597; 1970, N 24, ст. 206; 1981, N 10, ст. 232; 1983, N 3, ст. 584.
*(20) Понятовская Т.Г. Проблема дифференциации юридической ответственности за нарушение правил административного надзора // 20 лет Независимости Республики Казахстан: мат-лы международ. науч.-практ. конф. / отв. ред.: Д.Т. Кенжетаев, И.Ш. Борчашвили: в 2-х т. Караганда, 2011. Т. 1. С. 104-105.
*(21) Пантюхина И.В. Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей и нетрудоспособных родителей. С. 83.
*(23) Уголовное право России. Особенная часть: учебник / под ред. Ф.Р. Сундурова, М.В. Талан. М.: Статут, 2012. С. 190.
*(24) Пантюхина И.В. Указ. раб. С. 74.
*(26) Савельева В.С. Уголовная ответственность родителей за злостное уклонение от уплаты алиментов. М., 1982. С. 18.
*(27) Рарог А.И. Указ. раб. С. 87.
*(28) Рарог А. И. Квалификация преступления по субъективным признакам. С. 88.
*(29) См.: Российское уголовное право. Особенная часть: учебник / под ред. М.П. Журавлева и С.И. Никулина. М., 1998. С. 202-203; Уголовное право России: Особенная часть / под ред. А.И. Рарога. М.: Эксмо, 2010. С. 142, 269, 308, 315, 318, 631, 648, 672. См. также: Уголовное право России. Особенная часть: учебник / под ред. Ф.Р. Сундурова, М.В. Талан. М.: Статут, 2012. С. 190, 324, 360, 378, 349, 351, 836, 870, 903. См. также: Щеглов Н.Е. Уголовно-правовая характеристика налоговых преступлений // Уголовное право и криминология: современное состояние и перспективы развития: сб. науч. трудов / Воронежский государственный университет. Вып. 6. Воронеж, 2010. С. 317; Ковалев В.А. Налоговые преступления: взаимосвязь норм уголовного и налогового права: монография / В.А. Ковалев. Владимир, 2006. С. 161-162; Клепицкий И.А. Эволюция норм об ответственности за уклонение от уплаты налогов // Законодательство. 2004. N 5-6. С. 8; Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005. С. 122; Абанин М.В. Ответственность за преступления в сфере налогообложения // Право и экономика. 2004. N 2; Мурадов Э.С. Вопросы субъективной стороны преступлений в сфере экономической деятельности // Законодательство и экономика. 2004. N 5. С. 21; Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб., 1999. С. 230; Закомолдин Р.В. Преступления против военной службы и военные преступления: словарь-справочник / авт.-сост. Р.В. Закомолдин. М., 2010. С. 111 и др.
*(30) Иванчин А.В. Вопросы конструирования составов налоговых преступлений // Налоговые и иные экономические преступления: сб. научных статей. Вып. 1 / под ред. Л.Л. Кругликова; Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 2000. С. 97.
*(32) Уголовное право России: Особенная часть / под ред. А.И. Рарога. М.: Эксмо, 2010. С. 279.
*(33) Рарог А.И. Квалификация преступления по субъективным признакам. С. 90.
*(34) Рарог А.И. Указ. раб. С. 94.
*(35) Пантюхина И.В. Злостное уклонение от уплаты средств. С. 82.
Актуальная версия заинтересовавшего Вас документа доступна только в коммерческой версии системы ГАРАНТ. Вы можете подать заявку на получение полного доступа к системе бесплатно на 3 дня.
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Журнал «Lex Russica»
(Научные труды Московской государственной юридической академии имени О.Е. Кутафина)»
Редакция журнала располагается по адресу:
г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 7, стр. 22, кабинет 6.
Тел.: (499) 244-88-88 доп. 556
Журнал зарегистрирован Министерством РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций (свидетельство ПИ N 77-14596 от 7 февраля 2003 г.)
Журнал включен в Перечень ведущих отечественных рецензируемых научных журналов и изданий гуманитарного и общественно-научного профилей, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней кандидата и доктора наук