участник международных отношений термин

Акторы международных отношений: государственные и негосударственные

Лондонская школа МО выводит понятие сообщества участников МО. Участники могут быть разделены на 2 группы:

1) «Мировове сообщество»

2) остальное сообщество (косвенно влияют на МО)

При этом нет и единого мнения о том, есть ли разница между участниками и акторами.

Некоторые исследователи проводят различия между этими понятиями:

Такое разделение главным образом относится к французской и английской школам МО. Гарвардская и многоие американские школы не проводят различий между участниками и акторами.

«Актор» — это любое лицо, которое принимает активное учас­тие, играет важную роль, — пишут Ф. Брайар и М.-Р. Джалили. В сфере международных отношений, подчеркивают они, под акто­ром следует понимать любой авторитет, любую организацию, любую группу и даже любого индивида, способного играть опре­деленную роль, оказывать влияние.
Б. Рассет и X. Старр отмечают, что термин «актор» имеет це­лый ряд достоинств. Во-первых, он отражает широкий спектр взаимодействующих общностей и поэтому является достаточно всеобъемлющим. Во-вторых, используя его, мы делаем акцент на поведении общностей. Тем самым данный термин помогает понять существо общности, которая ведет себя определенным образом, предпринимает такие-то действия. Наконец, в-третьих, он помо­гает понять то, что разные актеры играют разные роли.

Социальная общность может рассматриваться как междуна­родный актор в том случае, если она оказывает определенное влияние на международные отношения, пользуется признанием со стороны государств и их правительств и учитывается ими при выработке внешней политики, а также имеет ту или иную сте­пень автономии при принятии собственных решений. Исходя из этого, становится ясным, что если все акторы являются участ­никами международных отношений, то не каждый участник мо­жет считаться международным актором.

2. Пред­ставители большинства теоретических направлений и школ счи­тают, что типичными международными акторами являются госу­дарства, а также международные организации и системы. Так, Мортон Каплан различает три типа международных акторов: на­циональный (суверенные государства), транснациональный (ре­гиональные международные организации: например, НАТО) и универсальный (всемирные организации). Мерль в качестве типичных международных акторов рассмат­ривает государства, международные организации и транснацио­нальные силы.

Брайар и М.-Р. Джалили до­бавляют к этим трем типам еще один — так называемых потен­циальных акторов (таких, как национально-освободительные дви­жения, региональные и локальные общности: например, Евро­пейский Совет коммун. Европейская Конференция местных ор­ганов власти). Д. Розенау считает основными междуна­родными акторами государства, подсистемы (например, органы местной администрации, обладающие определенной автономией в международной сфере), транснациональные организации (та­кие, как, например, кампания по производству микросхем «Ев­ропейские кремниевые структуры», существующая вне пределов государственной юрисдикции), когорты (например, этнические группы, церкви и т.п.), движения.

Классификация участников МО:

1) Государство является бесспорным международным актором, отвечающим всем вышеназванным критериям этого понятия. Оно является основным субъектом международного права. Государства выра­жают себя на международной арене через свою внешнюю поли­тику, которая может принимать две основные формы: диплома­тии и стратегии. Их назначение — удовлетворение национальных интересов, сохранение территориальной целостности страны, за­щита ее безопасности и суверенитета.

5) Гибридные организации. Такие организации выделяются тем, что часть капитала у них коммерческая, часть государственная.

6) Наднациональные организации (ЕС).

7) Альтернативные участники МО. Национально-освободительные, сепаратистские движения, мафиозные группировки, террористические организации, регионаьныи местные администрации, отдельные лица.

3. Большинство представи­телей науки о международных отношениях определяют цели как предполагаемый (желаемый) результат действия, являющегося его причиной (побудительным мотивом). Это относится как к сторонникам политического реализма, так и к представителям других теоретических школ в науке о междуна­родных отношениях, в том числе марксистского и неомарксист­ского течений.

Для анализа соотно­шения объективного и субъективного в структуре целей участни­ков международных отношений вделяют категорию «интерес». Не случайно этой категории уде­ляется большое внимание в работах представителей самых раз­личных течений в науке о международных отношениях. Так, на­пример, теоретические построения школы политического реализма конструируются, на основе категории «инте­рес, выраженный в терминах силы (power)».

С точки зрения Г. Моргентау, национальный интерес содержит два основных эле­мента: центральный (постоянный) и второстепенный (изменчи­вый). В свою очередь, центральный интерес состоит из трех фак­торов: природы интереса, который должен быть защищен, поли­тического окружения, в котором действует интерес, и рациональ­ной необходимости, ограничивающей выбор целей и средств.

Р. Арон считал понятие национального интереса слишком многозначным и потому малооперациональным для анализа це­лей и средств международных отношений. Вместе с тем его по­ложения о так называемых вечных целях любого государства по существу совпадают с традиционным пониманием национально­го интереса, присущим школе политического реализма. С точки зрения Р. Арона вечные цели могут проявляться как абстрактным, так и конкретным образом. В первом случае, они предстают как стремление к безопасности, силе и славе, а во вто­ром, — выражаются в жажде расширения пространства (или, иначе говоря, увеличения территории, занимаемой той или иной поли­тической единицей), увеличения количества людей (населения государства) и завоевания человеческих душ (распространения идеологии и ценностей данного политического актора).

Нацио­нальный интерес есть осознание и отражение в деятельности его лидеров потребностей государства. Выделяют основные и неоснов­ные интересы, интересы объективные и субъективные, подлинные и мнимые, раз­личают также интересы совпадающие и взаимоисключающие, пересекающиеся и непересекающиеся и т.д.
Национальный интерес не может быть обес­печен без создания таких условий существования государства, как внутренняя стабильность, экономическое благополучие, мораль­ный тонус общества, безопасность (причем не только в ее воен­но-стратегическом аспекте, но и в более широком плане, вклю­чая экологическую обстановку), благоприятное внешнеполити­ческое окружение, престиж и авторитет на мировой арене.

Специалисты в данной об­ласти отмечают, что характер и диалектику любой стратегии оп­ределяют:

а) существенное воздействие на кого-то или что-то;

б) средства и способы далеко идущего воздействия; в) перспективно-динамичная ориентация цели. В общем виде страте­гия может быть определена как долговременная линия поведе­ния, соединяющая науку и искусство в достижении перспектив­ной цели.
Традиционные постоянные ин­тересы государств — безопасность и процветание — могли дости­гаться лишь при благоприятном соотношении сил. Отсюда тра­диционными же средствами достижения целей были не только войны, но и «дипломатическо-стратегическая игра», направлен­ная на достижение указанного соотношения.

Роль стратегии того или иного актора международных отношений в данном случае заключалась в том, чтобы дипломатическими средствами проти­востоять давлению более сильных акторов, а также компенсиро­вать собственные геополитические или демографические недо­статки. И все же, решающим средством участников международ­ных отношений вплоть до последнего времени оставалась воен­ная сила. Поэтому и основным направлением дипломатической стратегии было формирование коалиций и союзов, призванных обеспечить перевес в силе над потенциальным и актуальным про­тивником, а война являлась продолжением политики иными сред­ствами.

В новых условиях это положение коренным образом изменя­ется. Взаимозависимость мира, его хрупкость перед разруши­тельными последствиями применения современных средств мас­сового уничтожения, перед опасностью других глобальных про­блем требует от участников международных отношений реши­тельного разрыва с прежними стратегиями в отношениях друг с другом. Изменяется и содержание понятия «сила».

Источник

Участники международных отношений

Представление о том, кто является участником международных отношений, с течением времени расширяется. До наступления эпохи национальных государств к числу таких участников относились вольные города, империи, монархии и феодальные республики, а также организованные религии и связанные с ними конгрегации и ордена, такие как Орден тамплиеров и Мальтийский орден, не говоря уже об ассоциациях, занимающихся торговой и финансовой деятельностью (Голландская Ост-Индская компания, основанная в 1602 году, итальянские банки эпохи Возрождения). В 17 веке национальные государства стали главными участниками международных отношений и до сих пор ими остаются. Современные государства также учреждают многочисленные публичные международные организации. Однако все более важную роль играют частные организации, такие как транснациональные корпорации и международные неправительственные организации (МНПО), наряду с различными движениями, полугосударственными учреждениями, группами и выдающимся личностями, масштабы деятельности которых приобрели мировое значение. В данной статье рассматривается последний тип – негосударственные участники международных отношений, в то время как межгосударственные организации рассматриваются в статье под названием «Международные межправительственные организации».

Участники международных отношений стали столь многочисленными и разнообразными, что сформулировать простое определение или дать детальное представление о них задача практически неосуществимая. Тем не менее, основных международных негосударственных акторов можно сгруппировать в категории, представленные в следующих разделах.

Международные неправительственные организации.

Международные неправительственные организации – это учреждения, созданные и управляемые частными лицами. Прежде чем выйти на международный уровень, они, как правило, осуществляли свою деятельность в какой-либо одной стране, последовательно распространяя свою активность на регионы, континенты и весь земной шар. В принципе, МНПО не подотчетны национальным правительствам или международным организациям. Первые современные международные неправительственные организации были образованы в 18-ом веке как часть движения за отмену рабства. В 19-ом столетии появились неправительственные организации, работающие в интересах мира в Европе. Исторический словарь международных организаций (2009) содержит более 50 000 наименований неправительственных организаций, из которых 7500 по своему характеру являются международными. Более 4000 неправительственных организаций выступают в качестве консультативных органов или наблюдателей от Экономического и Социального Совета ООН в соответствии с положениями статьи 71 Устава Организации Объединенных Наций.

В наши дни международные неправительственные организации играют важную роль в таких областях: социальное развитие и борьба с бедностью (Oxfam), гуманитарная помощь («Врачи без границ»), защита прав человека (Amnesty International, Human Rights Watch), защита детей («Спасите детей»), защита окружающей среды (Гринпис), борьба с коррупцией (Transparency International) и борьба с ВИЧ/СПИДом (Sidaction). Некоторые неправительственные организации, связанные с католической церковью, посвятили свои усилия содействию образованию, здравоохранению и правосудию (Caritas Internationalis и ее дочернее подразделение «Развитие и мир»). Вообще говоря, «благотворительные» МНПО считаются юридическими лицами, которые отвечают следующим критериям: они не преследуют коммерческие цели, являются политически независимыми и финансово автономными; они находятся в частной собственности; и их деятельность мотивирована общественными интересами.

Международные неправительственные организации сильно различаются по размеру, масштабу и правовому статусу. Некоторые из них имеют четко определенные мандаты и цели и благодаря привлечению внимания со стороны средств массовой информации получили большое влияние на международной арене. В качестве примера можно привести Международный олимпийский комитет (МОК) и Международную федерацию футбола (ФИФА), бюджеты которых превосходят бюджеты многих стран. Другие, несколько менее влиятельные МНПО представлены профессиональными и торговыми ассоциациями, профсоюзами, политическими партиями, парламентскими ассамблеями и группами людей, объединенных общей идеологией. Международная федерация обществ Красного Креста и Красного Полумесяца сегодня является самым известным и самым уважаемым частным гуманитарным агентством в мире. С другой стороны, некоторые нелегальные международные организации, такие как террористические группировки или сети организованной преступности, также осуществляют свою деятельность в общемировом масштабе. Существуют также религиозные или концессионные МНПО, поддерживаемые христианскими церквями (католической, православной и протестантской) или исламскими, еврейскими, буддийскими и индуистскими общинами.

В то время как некоторые международные неправительственные организации направляют свою энергию на решение конкретных задач и могут получать частичное финансирование от правительств или полугосударственных учреждений, другие выступают в качестве лоббистских групп. Легитимность, репрезентативность и эффективность последних часто ставятся под сомнение, но во многих случаях подобные организации играют взаимодополняющие роли, которые правительства находят полезными. Хотя данные МНПО не обладают международной правосубъектностью, они являются или стремятся стать основными силами гражданского общества, вскрывая злоупотребления и освещая острые социальные проблемы. Их работа особенно заметна на международных конференциях и встречах на высшем уровне или во время других широко обсуждаемых масштабных событий, на которых антиглобалисты зачастую проводят свои акции протеста.

Транснациональные корпорации.

Транснациональные корпорации являются частными, как правило, крупными компаниями, специализирующимися в производственном, торговом и банковском секторах. С ростом глобализации они стали проявлять активность в бесчисленном множестве других секторов, таких как научные исследования и знания. Примерами крупных корпораций являются Exxon, Total, Shell, BP, Nike, Sony, General Motors, Toyota, Nestlé, IBM, Coca Cola, McDonald’s, Barclays, Société Générale и Goldman Sachs. К числу транснациональных корпораций присоединились такие высокотехнологические и ИТ компании, как Microsoft, Hewlett Packard, Apple и Google. Такие корпорации в настоящее время играют ключевую роль в международной торговле, в частности за счет экспорта капитала в форме прямых иностранных инвестиций. Наблюдатели оценивают, что транснациональные корпорации контролируют около 75% торгового оборота в мире.

Корпорация считается транснациональной, когда ее центр принятия решений находится в одной стране, а операционные подразделения (с образованием юридического лица или без такового) в другой или нескольких других странах. Целью многонациональных корпораций является получение прибыли; с этой целью они ищут пути доступа к сырью, дешевой рабочей силы и снижению издержек. Они могут быстро развернуть свою деятельность практически в любой точке мира и начать продвигать свои продукты благодаря целенаправленному маркетингу. Корпорации располагают достаточными силами и средствами для того, чтобы оказывать значительное влияние на правительства и население.

С 1970-х годов и, в частности, с возникновением нового глобального экономического порядка, ООН под влиянием развивающихся стран пытается создать механизм регулирования деятельности транснациональных корпораций. Другие международные организации, включая Международную организацию труда (МОТ), Конференцию ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) и Всемирную торговую организацию (ВТО), также разработали кодексы поведения, предназначенные для более четкого определения и, прежде всего, более эффективного регулирования деятельности транснациональных корпораций. Эти организации занимают активную позицию в развивающихся странах, но добились лишь частично успеха, в частности потому, что некоторые транснациональные корпорации, находящиеся в странах формирующегося капитализма (Китай, Индия, Бразилия, Мексика, Аргентина, Россия), часто создавались и управляются при прямом или косвенном участии государства.

Растущее значение транснациональных корпораций тесно связано с ростом торговли и инвестиций. В этой связи стоит отметить, что фонды национального благосостояния в таких странах, как Кувейт, Китай, Сингапур, Норвегия и Дубай, аккумулируют колоссальные финансовые средства и занимают уникальную позицию на современных мировых рынках капитала.

Фонды.

Помимо МНПО и транснациональных корпораций, фонды могут также рассматриваться в качестве негосударственных участников международных отношений. Хотя фонды базируются в одной, они играют все более важную международную роль, особенно в области культуры (финансирование музеев и художественных ассоциаций), образования (стипендии, программы обмена преподавателями и студентами), помощи в целях развития (содействие образованию и здравоохранению), охраны окружающей среды и политики в области изменения климата. Эти организации, в том числе фонды Нобеля, Ага Хана, Форда и Рокфеллера, а также недавно основанный Фонд Билла и Мелинды Гейтс, становятся все более и более влиятельными акторами на международной арене.

Организации по стандартизации.

Организации по стандартизации часто ассоциируются с международными неправительственными организациями, но они сильно отличаются от них по своему статусу и характеру. Штат их сотрудников состоит главным образом из квалифицированных специалистов, будь то из общественного, полугосударственного или частного секторов. Основной сферой деятельности таких организаций является разработка международных стандартов и правил, которые в конечном итоге будут приняты национальными правительствами. Наглядным примером является Международная организация по стандартизации (ИСО), в которой участвуют эксперты из почти 160-ти стран. ИСО опубликовала внушительное количество профессиональных стандартов, касающихся качества управления, охраны окружающей среды и корпоративной социальной ответственности.

Международная торговая палата, Всемирный совет деловых кругов по вопросам устойчивого развития (WBCSD), Консультативный комитет по бизнесу и промышленности (BIAC) при Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и Международная организация работодателей (МОР) являются другими международными организациями которые, наряду с крупными международными профсоюзными объединениями различных идеологических тенденций, помогают формировать национальную и международную политику посредством своего влияния на таких крупных международных субъектов, как Всемирный банк, Всемирная торговая организация (ВТО) и ОЭСР.

Институты, аналитические центры, форумы и экспертные группы.

Во второй половине 20-го века было открыто большое количество различных учреждений для обсуждения вопросов, иногда играющих решающую роль на международном уровне. Прежде всего следует выделить такие ежегодные форумы, как Всемирный экономический форум в Давосе и Конференция в Монреале, а также Всемирный социальный форум в Порту-Алегри с участием неправительственных организаций, выступающих против глобализации. Кроме того, растет число институтов, аналитических центров и групп по установлению фактов, изначально основанных в США и Великобритании, но в настоящее время распространивших свою активность на континентальную Европу и другие части мира. Целью подобных организаций является продвижение идей, оценка политики в различных секторах, публикация исследований и разработка предложений и рекомендаций. Брукингский институт, Фонд Карнеги за международный мир и Корпорация RAND – являются яркими примерами международных организаций данного типа.

Национально-освободительные движения.

Национально-освободительные движения представляют собой более или менее организованные группы людей, которые борются за право создать независимое государство; иногда они ведут свою деятельностью на автономных территориях в пределах государственных границ. Хотя такие движения были и остаются самыми многочисленными в Африке и Азии, они существуют на всех континентах. Конфликты в Стране Басков и в Северной Ирландии, например, не сходили с заголовков новостей в течение очень продолжительного времени. Другие такие движения, за которыми следили средства массовой информации – государства и государственные образования бывшей Югославии и СССР, а также тибетцы, уйгуры, курды и, особенно, палестинцы. Организация освобождения Палестины (ООП) получила статус наблюдателя при ООН в 1974 году и право участвовать в дискуссиях Генеральной Ассамблеи ООН в 1998 году. ООП также является официальным членом Лиги арабских государств и Организации Исламская конференция.

Субгосударственные образования.

Субгосударственные образования все шире выступают в качестве в качестве участников международных отношений. В течение последних десятилетий в федеративных государствах имели место процессы по созданию институтов, которые позволяли им решать вопросы, относящиеся к их юрисдикции, такие как образование, культура и охрана окружающей среды. Например, Квебек стал независимым членом Международной организации франкоязычных стран. Многие регионы в рамках Европейского союза также создали свои ассоциации. Кроме того, отдельные мегаполисы, такие как Токио, Лондон, Берлин, Мехико, Гонконг, Сан-Паулу, Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Монреаль, Москва, Мумбаи и Шанхай, также играют непосредственную роль на глобальном уровне. В некоторых случаях такие города создавали сетевые объединения или становились городами-побратимами для взаимного ознакомления с жизнью, историей и культурой. К данной категории также относятся многочисленные диаспоры, политическое и экономическое влияние которых неуклонно растет.

Физические лица.

С юридической точки зрения права физических лиц защищаются рядом международных конвенций, в частности Всеобщей декларации прав человека, принятой Организацией Объединенных Наций в 1948 году, и Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах, принятым Генеральной Ассамблеей ООН в 1966 году и вступившим в силу в 1976 году.

Рад других, более конкретизированных международных конвенций, действующих в настоящее время, предусматривают права мигрантов, лиц без гражданства и беженцев, дипломатических и консульских представителей, а также иностранных туристов. Другие конвенции касаются преступников, в том числе террористов и членов организованной преступности, деятельность которых вызывает все большую обеспокоенность у правительств и международных организаций.

Когда глобализация приобретает универсальный характер, влиятельные личности часто становятся международными общественными акторами. Эти личности могут быть родом из мира политики (бывшие лидеры, такие как Нельсон Мандела, Тони Блэр или Билл Клинтон), организованной религии (Папа, Далай-лама и Мать Тереза), бизнеса, культуры и развлечений (телевидения, кино, спорта, моды и музыки). Они принимают особый международный статус, пополняя тем самым ряды участников международных отношений.

Автор: Louis Sabourin, Professor. International Actor [Электронный ресурс].

Источник

Содержание понятия “Участники международных отношений”

Понятие «участник» является одним из важнейших в теории международных отношений, поскольку оно выражает обобщенную характеристику общественных единиц, которые практически осуществляют. В международные отношения вступают и взаимодействуют между собой определенные единицы, характеризующиеся тем, что:

Руководствуясь собственными интересами, участники вступают во взаимодействие между собой, то есть в международные отношения. Понятие «участник» достаточно широко употребляется в теории международных отношений для определения любой общественной единицы, в тот или иной способ участвует во взаимодействиях с другими, несмотря на их активный или пассивный характер. И. Попьюк-Рисинская, определяя критерии учасництва, утверждает, что «их можно понимать как способность к активности (деятельности) в международных отношениях, либо как способность к изменению или сохранению положения вещей в международной среде». Участник международных отношений не всегда является источником активности во взаимодействиях с другими, своими действиями он может провоцировать определенные ситуации или косвенно брать участие в их создании или играть роль пассивного объекта действий по стороны других участников.

Поэтому трудно согласиться с югославским исследователем Р. Вукадиновичем, который предоставляет участникам рис субъектов международных отношений, считая, что их критерием должна быть их активность.

Оригинальную классификацию участников международных отношений предложил польский исследователь К. Ваставский. Среди участников международных отношений он выделил общественные субъекты, или большие социальные группы, и операционные субъекты, т. е. государства, партии, международные организации. Такая классификация отражает глубинную сущность понятия «участник» и достаточно хорошо соотносит субъекты интересов и субъекты действий. В теории международных отношений, однако, распространена классификация, делящая участников международных отношений на государственных и негосударственных.

Практически тождественным по содержанию понятие «актер», которое чаще всего употребляют западные исследователи международных отношений: Дж. Розенау, Дж. Догерти, Б. Рассет, X. Старр, Ю. Кукулка и Р. Земба, а в последнее время им также оперируют российские ученые П. Цыганков и К. Гаджиев.

Содержание понятия Участники международных отношений

Б. Рассет и X. Старр рассматривают происхождение этого понятия как результат блестящей аналогии В. Шекспира, что сравнил жизнь с театром, а людей с актерами, играющими определенные роли. Это понятие имеет значительные преимущества, так как позволяет одновременно охватить самые общественные единицы, участвующие в международных отношениях, их поведение и степень активности. Активность актеров можно трактовать как незначительную, и тогда они играют роль статистов, или – как значительную и определяющую. Несмотря на общее понимание сущности и примечательности этого понятия, в современной теории международных отношений, однако, существуют существенные различия в его интерпретации.

Дж. Догерти считает, что актером является общественная единица, которая характеризуется достаточным уровнем организации и самостоятельностью деятельности. Дж. Розенау определяет актера как целое, что влияет на мировые процессы. Еще шире это понятие толкуют Ф. Брайар и М. Г. Джалили, которые определяют актера как любое лицо, которое играет важную роль в международных отношениях. Иногда, как его разновидность, употребляют понятие «игрок», широко практикуется в теории игр, где международные отношения рассматривают как результат взаимодействия двух или более стратегий.

Применение понятия «игрок» вполне допустимо и может считаться научно корректным, когда речь идет о формализации международных отношений к динамической модели (по аналогии с давно практикуемыми в военных кругах командно-штабными играми), хотя оно скорее касается самой формализации, чем значительно более строгой в дефинировании понятий и категорий теории международных отношений.

В теории международных отношений, однако, отсутствует однозначная трактовка понятий «участник» или «актер», как и не все ученые используют признанный термин, которые лаконично определяет. Исследователи международных отношений чаще оперируют понятиями «партнер», «фактор», «сторона».

«Партнер» применяют для обозначения участников международных отношений, которые тем или иным образом сотрудничают между собой. С одной стороны, это понятие оказалось достаточно точным, но с другой – узким, потому что касается участников международных отношений только в случае конструктивного сотрудничества между ними.

«Фактор» международных отношений как понятие имеет прикладной характер, означая того участника, который так или иначе влияет или даже определяет их характер и содержание. Его применяли, прежде всего, Г. Шахназаров, Ф. Бурлацкий и А. Галкин.

«Сторона» – понятие, которое применялось, прежде всего, в трудах Э. Палыга и Р. Вендзеля, имеет коннотативный характер, определяя различие только тех участников международных отношений, между которыми они происходят. Е. Палыга предложил оригинальное понимание этого понятия, считая, что оно определяет главный элемент международного сообщества. Стороны в зависимости от степени их активности, он разделяет на субъекты и участники.

Слабостью этого понятия является абстрагирование от внутренней сущности участников международных отношений, которую им достаточно сложно определить, особенно когда это касается коллективных отношений. Вместе с тем понятие «сторона» прекрасно поддается определению форм международных отношений, что и является его традиционной сферой применения.

В современной теории международных отношений отсутствует единое понятие, что четко и недвусмысленно характеризует общественные единицы, которые принимают в них участие. Как утверждает Я. Пьетрась в теории царит понятийный хаос, связанный с существованием различных по масштабам, характеру и применению понятий и терминов, разграничить которые довольно трудно.

Международные отношения состоят из ряда действий, которые должны иметь инициатора и сторону, на которую они направлены. Учитывая это, удачными является понятие «участник» или «актер», среди которых стоит выделять субъекты и объекты. Действия между участниками международных отношений не всегда имеют однонаправленный характер, а как показывает реальность, довольно часто их использования двустороннее, или даже взаимное. Участник международных отношений последовательно, или даже одновременно, может характеризоваться признаками субъектности или объектности.

Если каждый из участников международных отношений приобретает одновременно признаки как субъекта, так и объекта, то создается замкнутый цикл отношений. Чем больше количество циклов замкнется в пределах определенной части мира, то большую роль и значение она играет в международных отношениях. Но, с другой стороны, чем больше незамкнутых циклов, то есть, чем больше объектов, связанных с определенным субъектом, тем сильнее его влияние на международные отношения, тем четче можно определить зависимость их определенной группы от этого субъекта.

В научном смысле понятие «субъект» в основном определяется как носитель предметно-практической деятельности … источник активности, направленной на объект или, шире, как лицо, организованная группа лиц, социальная, этническая и политическая общность, общество, осуществляют свойственную им деятельность. Т. е. субъектом в международных отношениях может быть определенная общественная единица, которая является активной по отношению к другой – пассивной.

Иначе «объект» понимают в международном праве.

Широко употребляемые понятия «субъект международного права» и «субъект международных отношений», несмотря на их близость, не являются тождественными. Каждый субъект международного права является субъектом международных отношений, но часть последних не имеет международной правосубъектности.

Субъектом международного права, по определению И. Лукашука, является «самостоятельное образование, которое, благодаря своим возможностям и юридическим особенностям, способно обладать правами и обязанностями по международному праву, участвовать в создании и реализации его норм».

Основными атрибутами субъекта международного права является легитимность, право заключать международные соглашения, способность к самостоятельным действиям и ответственность за нарушение норм международного права. Отсюда следует, что важнейшими признаками международной правосубъектности является суверенность, дееспособность и ответственность за последствия действий в отношении других субъектов. В полном объеме этим признаком обладают лишь независимые государства, которые в международном праве принято считать первичными, а все остальные субъекты – производными.

Среди субъектов международного права различают:

1. Государства, которые являются основными субъектами, поскольку именно они имеют все атрибуты, необходимые для признания их субъектами международного права. По общему убеждению, суверенное государство характеризуется тремя элементами: легитимной публичной властью, территорией и населением.

Легитимность публичной власти понимается как факт ее признания со стороны международного сообщества, то есть достаточно большого количества государств мира. Акт признания публичной власти, по утверждению Л. Оппенґейма, свидетельствует о том, что государство является субъектом международного права, другие воспринимают его как равноправного партнера.

Государства могут существовать:

– De facto (де-факто) – тогда, когда публичная власть эффективно контролирует государственную территорию и население, проживающее на ней, но ее признало международное сообщество;

– De jure (де-юре) – государство признано международным сообществом.

Власть суверенных государств должна иметь признаки обоих состояний, поскольку в первом случае речь идет об их реальном существовании, а во втором – об их юридическом праве взаимодействовать с им подобными.

Государство не может реально существовать без территории, на суше, на море и в воздушном пространстве отграниченная от других государственной границей. В пределах собственной территории суверенного государства признается приоритетность ее национального права, а отдельные международные правовые акты действуют только по его добровольному согласию.

Ограниченной правосубъектностью характеризуются государства, находящиеся под протекторатом, поскольку преимущественно функции их международного представительства выполняет государство-протектор.

Субъектами международного права не считают колонии, поскольку колониальные органы публичной власти подчинены власти метрополий.

2. Державоподобные или специфические политические образования, такие как Ватикан или свободные города, которые приобретают международную правосубъектность на основании соглашений, заключаемых заинтересованными в их возникновении государствами.

Свободными городами в свое время объявляли Краков, Гданьск и Триест, определяющими правовыми актами для которых были договоры об их создании и специально разработанные для них уставы.

Ватикан стал субъектом международного права 1929 на основании заключенного между Италией и Святым престолом конкордата. В международном праве правосубъектность Ватикана рассматривается как такая, что касается резиденции международного центра католической церкви, а не его самого.

3. Международные организации, правосубъектность которых считается производной от государственной и следует из соглашений, на основании которых они созданы. В рамках разработанного заинтересованными государствами устава они отмечаются легальностью, обладают правом заключать международные соглашения, иметь привилегии и иммунитеты, заявлять претензии и быть стороной в международных судебных процессах. Т. е. субъектами международного права могут быть только некоторые из межгосударственных организаций, неправительственные же такими вообще не считаются. Отдельные признаки субъекта международного права предоставлены только Международной Организации Красного Креста.

4. Народы, борющиеся за свою независимость («in statu nascendi»), добиваясь вооруженной силой также образования собственного национального государства. Их правосубъектность имеет переходный характер, поскольку от момента создания и признания международным сообществом этого государства она будет рассматриваться как полноправный субъект международных отношений. Их статус определен дополнительным протоколом к ​​Женевским конвенциям 1949 г., что касались жертв международных вооруженных конфликтов, принятым 8 июня 1977 г. В ст. 1, § 4 протокола среди всех выделяют конфликты в которых народы ведут борьбу против колониального господства и иностранной оккупации и против расистских режимов в осуществлении своего права на самоопределение.

In statu nascendi должны характеризоваться следующими признаками:

-определенность территории, на которой предполагается создание суверенного государства;

-наличие органов политического руководства, поддерживаемого населением, проживающим на этой территории;

-наличие формирований, ведущих вооруженную борьбу за независимость и придерживаются международного права войны (отраженного в Гаагских и Женевских конвенциях);

-подчиненность вооруженных формирований политическим органам власти.

Признание международным сообществом наций, борющихся за независимость, субъектами международного права связано, как правило, со значительными трудностями и контроверсийности.

Они вытекают из того, что, во-первых, такой акт противоречит сразу нескольким принципам международного права, в частности, принципам невмешательства, территориальной целостности и нерушимости границ, а, во-вторых, вероятность однозначно негативной реакции со стороны государств, на суверенной территории которых признается субъект международного права такого типа.

Вместе немало народов, например, курды или тибетцы, не признаются субъектами международного права по сугубо политическим соображениям.

Субъект международных отношений понимается как определенная общественная единица, является источником активной деятельности касательно ей подобных в других государствах мира. Она не должна иметь формальных признаков правосубъектности, а единственным критерием ее определения является подтверждение факта ее деятельности в международной среде. Т. е., субъектом международных отношений является любой деятельный их участник, влияющий на кого-то в международной среде.

Учитывая нечеткость понятий, которые определяют участие в международных отношениях, многие исследователи склонны отождествлять понятия «субъект» и «участник» или «актер». Такое отождествление уместно при условии, если речь идет об участнике (актере), который действует в отношении другого участника международных отношений. Определение природы субъектов международных отношений, чаще всего с помощью понятий «участник» или «актер», чрезвычайно сложное. В современной теории международных отношений наблюдается довольно острая полемика, связанная со спецификой субъектов и изначальность их влияния на международные отношения.

Лишь немногие ученые считают, что субъектность целесообразно определять, исходя из первоначального значения понятия «международные отношения». В частности, К. Холсти считает, что участниками и субъектами международных отношений могут быть этнические сообщества, находящихся на определенном уровне общественного развития: племена, нации, народы и т. д. Это определение воспринимается как слишком широкое, поскольку большие сообщества людей могут быть втянуты в международные отношения только при тотальной войне, и даже в этой критической ситуации не все граждане могут характеризоваться субъектностью в международной среде.

Большинство исследователей международных отношений определяют субъектов этих отношений как определенные субнациональные, национальные или межнациональные структуры. Полемику вокруг вопроса об их определении можно свести к проблеме субъектности в международных отношениях. Она вообще сформулирована в конце 60-х годов XX в., когда в теории международных отношений начались дебаты по субъектности, которые привели к ее расколу на два направления: державоцентризм и транснационализм.

Державоцентризм или этатизм, можно трактовать как традиционное или классическое направление теории международных отношений, стоит на позициях утверждения определенности государства и его влияния в международной среде.

Государства, с точки зрения сторонников этого направления, являются структурами, действующими в международной среде от имени нации, пользуясь соответствующими институтами. Внутренние общественные структуры реализуют собственные интересы в международной среде с помощью институтов национального государства или под их контролем. Государство взаимодействует с себе подобными, но при необходимости использует также и международные организации. То есть все субъекты международных отношений можно рассматривать как зависимые от национального государства (субнациональные) или производные от нее (межнациональные). Субнациональные структуры в таком случае рассматриваются как субъекты интересов, государство же – как субъект международных отношений. Только государство располагает необходимыми для эффективных действий в международной среде средствами, прежде всего, дипломатией и военной силой.

Такая интерпретация понятия субъектности характерна для работ Г. Морґентау, Р. Арона, Г. Киссинджера, А. Галкина, Ф. Бурлацкого и других ученых. Главными субъектами международных отношений они определяют государства как общенациональные политические структуры, принадлежащие к сообществам граждан в пределах определенной территории.

Иногда за субъекты, равноправные с государствами и даже выше по ним, принимают международные организации. Такая позиция следует из идеалистической теории международных отношений, где международные организации рассматриваются как высший, по сравнению с государством, уровень политической организации человечества. Подобные взгляды в свое время высказывали Г. Кларк, Л. Б. Сон, Ф. Кратохвилл, Дж. Раґґи, С. Мендловиц и другие представители теории неолиберализма, выходящих из этого тезиса и высказывали идею о универсализации международных отношений в рамках глобальных организаций.

Позиция государствоцентристов, с особенностями и нюансами, которые вытекают из их научных концепций, считается классической, то есть главной в теории международных отношений, преимущественно оперирует понятиями национального интереса, государства, межгосударственных отношений или межгосударственных организаций.

Представители государствоцентризма, особенно в современных теориях неореализма и неолиберализма, склонны признавать существование и относительную автономность негосударственных субъектов международных отношений, но отводят им второстепенную по сравнению с государством, роль. Речь идет о том, что роль, инструментарий и способы действий современного государства значительно шире и гибче, чем это было еще в начале XX века. Современное государство не нуждается быть монополистом в сфере международных отношений и не препятствует деятельности негосударственных субъектов. Однако это не означает, что государство перестало быть влиятельным, поскольку оно продолжает контролировать деятельность любых государственных структур и при необходимости способно ее корректировать или прекратить. Т. е., корректируя под влиянием реальности свои взгляды, государствоцентристы продолжают подчеркивать определяющую роль суверенного государства. По их мнению, суверенное государство видоизменяет только формы и механизмы своей деятельности в международной среде, но ее доминирование в нем остается неоспоримым фактом.

Пользуясь, с некоторой модификацией, моделью Р. Хопкинса и Г. Мансбаха, представим взгляды госуударствоцентристов.

Транснационализм – научное направление теории международных отношений, который рассматривает проблему субъектности с позиций признания факта плюрализма и равнозначности разнотипных субъектов. Его возникновение связано, прежде всего, с концепцией американского политолога Дж. Розенау, а также с трудами К. Кайзера, Дж. Ная, Р. Коохейна, Э. Морзе и многих других, которые разделяли и развивали его взгляды на международные отношения второй половины XX в.

В частности, Дж. Розенау выдвинул идею о бифуркации (раздвоенность) международных отношений, которая начала себя проявлять во второй половине XX в. Бифуркация состоит в одновременном сосуществовании мало связанных между собой межгосударственных отношений, осуществляется классическими средствами дипломатии и военной силы, и негосударственных отношений, где взаимодействуют совершенно другие субъекты и руководствуются совсем другими соображениями. Активная деятельность негосударственных субъектов в международной среде приводит, по его мнению, к вытеснению государства на обочину международных отношений и изменения характера международных отношений из «интернационального» на «транснациональный». Отсюда Дж. Розенау выдвинул концепцию т. н. постмеждународной политики, основанной на идее разрыва, бифуркации (раздвоения) взаимосвязей между традиционным государствоцентричным и новым миром, где ведущими являются «актеры без суверенитета». Это приводит к смещению совокупности привычных параметров и критериев международных отношений, где главную роль начинают играть уже не определенные в свое время Р. Ароном дипломат и солдат, а широкий международный континуум, который символически представляет лица туриста и террориста. Мир негосударственных актеров характеризуется хаотичностью и непредсказуемостью, ущербностью идентичностей, переориентацией связей авторитета и лояльности, объединяющих индивидов.

Сегодня государства перестают быть определяющими в международных отношениях, а становятся, по словам О. Юнга, «… важными, но не доминирующими актерами мировой политики». Транснационалисты считают, что в современном мире происходит процесс «эрозии государственного суверенитета», который выражается в растущей взаимозависимости мира и уменьшает степень автономии государств как замкнутых общественно-политических систем. Взаимозависимость ограничивает суверенное право правительств осуществлять собственную внешнюю и внутреннюю политику, заставляя их все больше считаться с интересами других государств и даже негосударственных субъектов международных отношений. Современные государства, несмотря на стремление поставить под контроль деятельность негосударственных субъектов, имеют все меньше средств для этого, последние же ведут все независимее. Такую ситуацию несколько иначе объясняют Дж. Най и Р. Коохейн. По их мнению, она вызывается процессом интернационализации внутренней политики, ростом взаимозависимости мира и ослаблением роли барьерной функции государственных границ. Интернационализация внутренней политики объясняется двумя противоположно направленными процессами: глобальными, постепенно увеличивающие свое влияние на внутренние процессы в государствах, и растущей независимостью самых разных субнациональных актеров.

В современном мире существует ряд сфер международных отношений, относительно которых правительства современных государств являются лишь наблюдателями. Это, прежде всего, транспорт, торговля, финансы, массовая информация и международный туризм. В них активно действуют субъекты, имеющие статус юридических лиц, но не государственных институтов. Взаимодействия в этих сферах «могут обеспечиваться правительствами, но не могут осуществляться только ими».

Негосударственными субъектами международных отношений, с точки зрения большинства транснационалистов, могут считаться любые общественные группы, имеющие определенные интересы в международной среде и самостоятельно их реализуют.

Несколько иначе субъектность определяют, пользуясь понятием «актер», Б. Рассет и X. Старр. Они выделяют три типа международных актеров:

1) группы людей (народы, нации, народности, этнические группы);

3) негосударственные актеры (межправительственные организации, неправительственные организации, мультинациональные корпорации).

Дж. Розенау высказал также идею о субъектности отдельных лиц, которых он понимал как индивидуумов – создателей политики. Их субъектность следует из того, что они принимают политические решения и внедряют их в международной среде. Отсюда следует, что физическое лицо только в том случае может быть субъектом мировой политики, если она возглавляет или представляет определенную общественную структуру (государственную или негосударственную), которая действует в международной среде.

По мнению Дж. Зингера, субъектность следует рассматривать широко, в диапазоне от отдельных лиц до государств и международных организаций. Иерархия субъектов международных отношений весьма условна, поскольку каждый из них играет приоритетную роль в определенных разновидностях взаимодействий. Теория международных отношений не должна устанавливать иерархии субъектов, а лишь констатировать интер-акции, которые возникают между ними.

Одним из важнейших постулатов транснационализма является утверждение о равнозначности любых субъектов международных отношений, выводится из неоспоримого факта существования отношений между государствами и самыми разнообразными негосударственными организациями. С. Хантинґтон считает, что в международных отношениях довольно часто возникает ситуация, когда «… по крайней мере один (субъект. – Прим, авт.) … Не имеет никаких связей с правительством или правительственными институциями». Т. е., транснационалисты подчеркивают факт конкретных взаимодействий между государствами и негосударственными участниками международных отношений, в которых первые из них не всегда являются определяющими.

Вообщем взгляды транснационалистов на вопрос субъектности в международных отношениях можно свести к формализованной модели, которая отражает специфику статуса и взаимодействий между их отдельными типами.

Сравнение государствоцентричной и транснациональной моделей международных отношений свидетельствует о значительно большей сложности последней. В ней зафиксировано большое количество разноплановых взаимодействий, которые выходят за рамки межгосударственных отношений и отчетливо доминируют в представленной модели.

П. Виллете предлагает схему, отвечающую современным представлениям транснационалистов относительно соотношения и особенностей взаимодействия участников (актеров) международных отношений. В ней государство сведено к ряду правительственных учреждений (в том числе и межгосударственных организаций) и бюрократии и занимает маргинальное место. Значительно более весомыми выглядят негосударственные актеры, которые поделены П. Виллетсом на группы: легитимные и нелегитимные.

Современные международные отношения значительно сложнее и происходят преимущественно за межгосударственными взаимодействиями. Анализируя международные отношения, М. Никольсон сформулировал т. н. парадокс учасництва. Его можно сформулировать как утверждение:

«Чем меньше количество и степень разнородности участников международных взаимодействий, то упорядоченным является система международных отношений и предсказуемым действия участников и их последствия. Если же международные отношения пополняются новыми участниками, то прогноз, а соответственно и осуществления эффективных действий становятся тяжелее».

Отсюда следует, что степень упорядоченности и закономерности международных явлений и процессов уменьшается за роста взаимодействий между разнотипными субъектами международных отношений. Соответственно уменьшается прогнозируемость поведения государств в международной системе и возрастает их зависимость от влияния негосударственных участников. Характеризуя современные международные отношения, Дж. Бартон назвал их «паутиной» взаимозависимости, в которой теряется государство, ведь ее существование зависит от результатов взаимодействия множества разнотипных участников международных отношений.

Идея уменьшения роли государства в международных отношениях и даже преобладание негосударственных субъектов международных отношений выглядит недостаточно обоснованной. На наш взгляд, рост активности в международных отношениях автономных негосударственных участников не является свидетельством второсортности государства. Скорее можно согласиться с Т. Лось-Новак, что: «их существование (негосударственных субъектов. – Прим., Авт.) и важное значение в системе не является достаточным основанием утверждать тезис о принципиальных изменениях в политической организации мира и «эрозию власти государства» в международных и внутренних отношениях. Скорее можно подтвердить взгляд, что функции, которые они выполняют, являются дополнением к традиционным функциям государства». Государства достаточно широко пользуются деятельностью негосударственных субъектов, если эта деятельность направлена ​​на близкие к их интересам цели, не вмешиваются в нее, если это не оказывает им угрозы, и достаточно жестко реагируют на любые попытки навредить национальным интересам.

В общем можно предположить, что роль суверенного национального государства в международной системе не является постоянной и неизменной, а зависит от конкретной эпохи, в которой система возникает и трансформируется. Г. Соренсен считал роль государства в международных отношениях зависит от исторического контекста. Он выделил три состояния, соответствующие историческим изменениям международного порядка: «предсовременный», Вестфальский и «полусовременный».

Вместе с тем он предположил, что в контексте названных им состояний формируются типы государств, соответствующие им. В любой международной системе сосуществуют различные типы государств, исторически соответствующие типам международного порядка, при существовании которых они возникли, а позже по ряду причин отстали в дальнейшем развитии.

Современные международные отношения, сложившиеся в конце XX – начале XXI в. как результат новейших общественных процессов, характеризуются значительным разнообразием и сложностью, что связано с растущим плюрализмом участия в них самых разных субъектов.

Динамика современных общественных изменений заставляет правительства государств ре-интерпретировать содержание национальных интересов и возможности их реализации в переменной международной среде.

Неопровержимыми фактами современности является растущая активность субнациональных и наднациональных субъектов международных отношений, транснациональные интер-акции и их выразительное влияние на политику государств мира, что, однако, не дает оснований утверждать маргинальность государства. Она была, есть и, по крайней мере, в ближайшие десятилетия останется влиятельным и самым действенным субъектом международных отношений.

Источник