грусть иногда бывает единственным счастьем о чем
Грусть иногда бывает единственным счастьем о чем
ТЕМА: Любовная лирика
ВНОВЬ ХОЧУ ПО ТЕБЕ СКУЧАТЬ
Вновь хочу по тебе скучать,
Ожидая, считать минуты.
Отношения наши смутны.
Надоело об этом молчать.
Мне тебя не хватает опять.
Ты, как солнце, скрылся за тучей.
Иногда только даришь лучик.
Мне тоску о былом не унять.
Я мечтаю вернуться назад,
Когда были нужны друг другу,
Когда шли мы рука об руку
И был крепким семейный фрегат.
Надо снова разжечь наш очаг,
Чтобы он запылал как солнце,
Чтобы снова был свет в оконце
И исчез между нами сквозняк.
Вновь хочу по тебе скучать…
ТЕМА: Любовная лирика
На дворе был январь, очень холодно.
За окном выла вьюга колючая.
На душе было тошно и боязно,
В голове лишь одно: «Невезучая…»
Она села на кресло, задумалась
О своём одиночестве горестном
Да о том, что напрасно надеялась…
И тоска стала есть её поедом…
Она вспомнила вечер гадания,
Блик свечи возле зеркала тёмного.
Вдруг оно, оправдав ожидания,
Отразило черты ей знакомые.
Он шагнул к ней навстречу из прошлого,
Протянул смело руку, дотронулся,
И сказал он ей много хорошего,
А потом, как туман, вновь развеялся…
Она долго смотрела на зеркало,
Ожидая его возвращения…
Зарыдав над судьбой исковерканной,
В сон глубокий ушла, как в спасение.
Вот уж год он в Раю, у Всевышнего,
Но, увы, ей об этом неведомо.
Он ушёл, не сказав слова лишнего,
И ничто не вернёт его, бедного.
Год прошёл, а она всё надеялась,
Что однажды он снова появится.
И мечту свою в тайне лелеяла,
Что она до сих пор ему нравится…
На дворе был январь, очень холодно.
За окном выла вьюга колючая.
На душе было тошно и боязно,
В голове лишь одно: «Невезучая…»
Грусть иногда бывает единственным счастьем о чем
ТЕМА: Стихи в никуда
Каждый день в ожидании нового,
Просыпаешься с бодрыми мыслями,
Но опять повторение старого…
Ощущаешь себя битым пикселем…
ТЕМА: Стихи в никуда
Ох, если бы я могла испариться!
Побыть в виде пара и вновь появиться…
Но загнана в рамки твёрдого тела,
Что создано Богом так неумело…
С тоской я смотрю в лазурное небо:
Вот бы мне крылья – взлетела бы смело!
Или упала бы вниз водопадом,
Если бы тело не было б преградой.
Было бы здорово слиться с природой,
Стать хоть на время собою, свободной!
Но в городе держат груз обязательств,
Море забот, океан обстоятельств.
Так и сижу, словно заперта в клетке,
Прыгаю только я с ветки на ветку.
Вроде насильно не держат в неволе,
Но не бывать мне свободной уж боле.
Опять ты в плен своей души попала.
Видения, запреты, ритуалы…
Твоя душа больна, а разум дремлет,
Лишь посторонним голосам он внемлет.
Мне жаль, мы не смогли тебе помочь,
И ты в застенках скорби и печали.
Надеюсь, нас когда-нибудь поймёшь…
Скорее голоса бы замолчали!
Хакуна матата (Hakuna Matata)
Увы, наш мир давно не совершенен.
Среди трущоб, бомжей и нищеты,
Освободив своё зерно от плевел,
Живут богатые, надменные хлыщи.
То папенькины, маменькины детки.
Уже с рождения они имеют всё,
Но ни за что не бросят и монетки,
Сидящей на пути их, нищенке с дитём.
У них на всё имеется один ответ –
Живи беззаботно! Хакуна матата!
Конец веселью их оповестит рассвет,
А жизнь утех опять начнут с заката.
Так бывает: во сне вижу зеркало.
В полный рост и, возможно, древнее.
Я смотрю в него долго и въедливо,
Но не вижу своё отражение…
Я пытаюсь коснуться поверхности,
Но рука не находит препятствия
И шагая на путь неизвестности,
Я пускаюсь в чудесное странствие.
В зазеркалье же всё по-новому
И мечты там являются данностью.
Этот мир закружил мою голову,
Опьянил счастья близкого пряностью.
Вскоре радость стала обыденной,
А порой, так казаться и ношею.
И со временем стала я медленно
Возвращаться к зеркалу прошлого.
Но когда добрела я до зеркала,
Ожидало меня огорчение:
То стекло, что стояло там, выпало.
Вот и сказки моей завершение.
Так закрылось зеркало времени.
Мне теперь не вернуться в прошлое.
И почувствовав боль сожаления,
Просыпаюсь от вопля истошного.
Этот сон как души отражение –
Я скорблю по ушедшему времени.
Также он для меня как знамение –
Можно жить лишь в одном измерении.
Грусть иногда бывает единственным счастьем о чем
ТЕМА: Стихи в никуда
Я выпита до дна,
Сосуд души почти пустой,
На дне лишь пара капель жизни.
Одна, совсем одна.
Забыты радость и покой,
Полны тревог и скорби мысли.
Но где-то глубоко
Надежды тлеет уголёк,
Что будет всё ещё как раньше.
Луна уж высоко.
Порхает сонный мотылёк…
За эту ночь он станет старше…
Не хочу я больше мыслей,
Прочь из дома, рой осиный!
Лишь у кошки девять жизней,
Ну, а я в родне со псиной.
Потому мне очень жалко
Тратить жизнь на благо грусти.
Я по грусти тресну палкой,
Там, глядишь, и боль отпустит.
ТЕМА: Любовная лирика
Течёт река Любви,
Меняется пейзаж,
Петляет её русло.
Плывут по ней ладьи,
Что перевозят нас
Под парусами Чувства.
Уносит нас река…
Событий горизонт
Нам виден, но неведом.
Быть может нас гроза
И непогоды фронт
Накроют тёмным пледом,
А может там беда
И Ненависти грот
Нас ждёт за тем изгибом…
Дорога лишь одна –
Вперёд за поворот,
Хоть там и ждёт погибель.
Доверимся реке.
Не думать о плохом
И верить, верить, верить.
Луч Солнца вдалеке
Одарит нас теплом
И отведёт потери.
Что случилось? Что за диво?
Землю снегом вдруг накрыло!
А ведь лето на дворе…
Непонятно детворе!
Да и снег какой-то странный…
Не российский, иностранный!
Прилетел из-за морей,
Словно стая журавлей.
Он пушистый, очень тёплый,
Но не липкий… Серо-жёлтый…
Дети чувствуют подвох –
Коллективный слышен вздох…
— Может это насекомых
Рой, науке незнакомый?
Если голову поднять
Высоко его видать…
— Нет, ребята, непохоже…
Столько разом? Быть не может…
Вон, и взрослые спокойны,
А они к тревогам склонны.
Нет, скорее тут другое…
Что-то русское, родное…
И они ватагой шумной
Побежали к самой умной.
Во дворе она жила,
В третий класс уж перешла.
Усмехнувшись, приняв позу,
Словно будет резать лозунг,
Отвечала дева вслух:
— Это, братцы, просто пух!
Тополь сильно распушился,
Пух на землю опустился.
Полно в воздухе семян…
Воооон, летают. тут и там…
И ребята приуныли.
Долго пО двору бродили
И пинали пух ногой.
А потом пошли домой.
Ничего, настанет утро
И засыплет вечер пудрой.
Будет новая игра.
Не печалься, детвора!
Грусть
Грусть (печа́ль, тоска́) — отрицательно окрашенная эмоция, которая возникает в случае недовольства человека собой или своей жизнью. Понятие грусти считается противоположным веселью и близко по значению таким, как печаль, тоска, уныние, скорбь, меланхолия, хотя в их ряду является, пожалуй, наиболее слабым и безвредным чувством, с лёгким оттенком созерцательности. В искусстве грусть нередко становится побудителем или философской основой произведения.
Содержание
Грусть в прозе [ править ]
— Трудно, Платон Михалыч, трудно! — говорил Хлобуев Платонову.— Не можете вообразить, как трудно! Безденежье, бесхлебье, бессапожье. Ведь это для вас слова иностранного языка. Трын-трава бы это было всё, если бы был молод и один. Но когда все эти невзгоды станут тебя ломать под старость, а под боком жена, пятеро детей — сгрустнётся, поневоле сгрустнётся…
Гоголя нет. Грустно и тяжело! Нет великого художника, и нет великого создания, им недоконченного. С именем Гоголя, с его великим поэтическим трудом связывались все надежды, всё будущее нашей литературы. Теперь исчезли её надежды, а может быть, и всё её будущее, вместе с потерею величайшего русского писателя, величайшего и вместе, кажется, последнего русского художника. Пусто стало в русской литературе, ей больше уже нечего ждать. Так грустно становится при этой горькой мысли, что ещё невозможен стройный и последовательный отчет о заключившем, — да, заключившем! — уже свою деятельность гениальном писателе. Грустно, грустно! Это чувство всего чаще приходит теперь на душу, и это слово всего чаще просится на уста. [1]
Но едва ли не раньше ласточек прилетела кукушка. Горы были ещё совсем обнажены, когда стал раздаваться откуда-то её однообразный и грустный крик. Зачем она прилетела, об этом нечего спрашивать. Для всякого, кому эти горы чужая сторона, понятен голос бездомной птицы. Не уставая, звучит он и по утрам, и среди дня, и вечером, и тёмною ночью смолкает ненадолго, — всё одно и одно повторяет, точно зовёт куда! А куда и звать ей, как не на волю? Чем дольше прислушиваешься к этому зову, тем больше тревоги и тоски проникает в одинокое, ноющее от горя и злобы сердце.
Какая грусть! Какие во всём невозможности! Вот в огороде, мимо которого они проходили, молочаи-солнцегляды напрасно тянулись к солнцу, — они были малы и слабы, их подавляли глупые, клонящиеся к земле ромашки.
Тихий ветерок ясного летнего дня пошевеливал тёмные пряди волос головы неизвестного, а он, задумавшись, сидел, скрестив на груди руки, и смотрел куда-то вниз на могилку… На носу его поблёскивало золотое пенсне с тёмным толстым шнуром, прицепленным к петлице пиджака.
Мы прошли недалеко от неизвестного, но он нас не заметил: так велика была его печаль о близком. Мы прошли за высокую новую ограду купца Лудейникова. В этой ограде густо разрослась бузина, и частая листва кустов скрыла нас от неизвестного. Мы смотрели на его красивое, задумчивое лицо, и безмолвные и подавленные какой-то новой грустью, боялись пошевельнуться… [2]
Ян говорит, что никогда не простит Горькому, что он теперь в правительстве.
— Придёт день, я восстану открыто на него. Да не только, как на человека, но и как на писателя. Пора сорвать маску, что он великий художник. У него, правда, был талант, но он потонул во лжи, в фальши.
Мне грустно, что всё так случилось, так как Горького я любила.
Грусть иногда бывает единственным счастьем.
С грустью я должен извлечь вывод, что концепция ненасильственного сопротивления требует для своего успеха того соединения исключительно руководящего начала и человеческой добродетели, которое случалось иногда, но никогда не длилось долго. Грехи зависти, ненависти и злобы если не изначальны в наших душах, то глубоко врезаны в ткань нашей культуры. [3]
Мы поднялись в ресторан. Он заказал водки.
Выпили.
— Отчего ты грустный? — Секин коснулся моего рукава.
— У меня, — говорю, — комплекс неполноценности.
— Комплекс неполноценности у всех, — заверил Секин.
— И у тебя?
— И у меня в том числе. У меня комплекс твоей неполноценности.
На ветру качаюсь и от стужи гнусь, На чужой сторонке плачу да печалюсь: Кто меня полюбит? Кто развеет грусть? Достигнув какого-то края иль обвала за далью, за тьмою, плачем не то одинокой волчицы, не то переливом горлицы за дубравой оборвалась песня. Песня оборвалась, но звук всё бился, всё клубился в тесном пространстве и, не вырвавшись из него, опал туда, откуда возник. [4]
Грусть в стихах [ править ]
И кто теперь её отыщет,
Кто с нежной грустью навестит?
Кругом всё пусто, всё молчит;
Порою только ветер свищет
И можжевельник шевелит.
Закралась в сердце грусть — и смутно
Я вспомянул о старине —
Тогда всё было так уютно
И люди жили как во сне…
Счастлив, здоров я! Что ж сердце грустит? Грустит не о прежнем;
Нет! Не грядущего страх жмёт и волнует его.
Как грустный взгляд, люблю я осень.
В туманный, тихий день хожу
Я часто в лес и там сижу —
На небо белое гляжу
Да на верхушки тёмных сосен.
Люблю, кусая кислый лист,
С улыбкой развалясь ленивой,
Мечтой заняться прихотливой
Да слушать дятлов тонкий свист.
Трава завяла вся. холодный,
Спокойный блеск разлит по ней.
И грусти тихой и свободной
Я предаюсь душою всей.
В ночь летнюю, когда, тревожной грусти полный,
От милого лица волос густые волны
Заботливой рукой
Я отводил — и ты, мой друг, с улыбкой томной
К окошку прислонясь, глядела в сад огромный,
И тёмный и немой…
Какая грусть! Конец аллеи
Опять с утра исчез в пыли,
Опять серебряные змеи
Через сугробы поползли.
Всё пронеслось, как сон прекрасный!
Но грустно мне, как вспомню я,
Какою смертию ужасной
Погибли все мои друзья.
Пустыня, грусть в степных просторах.
Синеют тучи. Скоро снег.
Леса на дальних косогорах
Как жёлто-красный лисий мех.
Отчего так ветру скучно? Плачет, ноет он докучно, —
И в ответ ему стозвучно капли бьются и бегут;
Я внемлю́, мне так же скучно, грусть со мною неразлучна,
Равномерно, однозвучно рифмы стройные текут.
Совсем уйти в себя, — какая это грусть!
Стать как кусок сукна, что без рисунка пуст.
Поспевает брусника,
Стали дни холоднее.
И от птичьего крика
В сердце только грустнее.
А всем травам мать есть плакун-трава,
Потому что грусть в ней всегда жива,
И приходит год, и уходит год,
А в плакун-траве всё слеза цветёт.
Грустила ночь. При чахлом свете лампы
Мечтала Ванда, кутаясь в печаль;
Ей грезился дурман блестящей рампы,
Ей звуков захотелось, — и рояль
Её дразнил прелюдией из «Цампы».
Какая грусть в прозрачности Небес,
В бездонности с единственной Звездою.
Изваян, отодвинут в Вечность лес,
Удвоенный глубокою водою.
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф. [5]
Мне весело грустить о звонких трелях,
О майских кликах,
Когда мы просыпались при свирелях
В лазурных бликах.
Сердце от грусти кашне обвертываю,
На душу надеваю скептическое пальто.
В столице над улицей мертвою
Бесстыдно кощунствуют авто. [6]
Зажглись вдали дома молчащими огнями,
В ответ другим огням, молчащим в вышине…
И я сжимаю голову руками
И почему-то страшно грустно мне.
Счастие или грусть —
Ничего не знать наизусть.
Душа грустит о небесах,
Она не здешних нив жилица.
Люблю, когда на деревах
Огонь зелёный шевелится.
Этой грусти теперь не рассы́пать
Звонким смехом далёких лет.
Отцвела моя белая липа,
Отзвенел соловьиный рассвет.
Тогда я понял,
Что такое Русь.
Я понял, что такое слава.
И потому мне
В душу грусть
Вошла, как горькая отрава.
Грусть иногда бывает единственным счастьем о чем
У всех папы в воскресенье
Смотрят Кубок УЕФА,
Ну, а мой изобретенье
В дом втащить сумел едва.
И весь день его он тестил
В дальней комнате, где сплю…
Несмотря на грязь, поверьте,
Всё равно его люблю.
В те часы, когда все папы
После Кубка смотрят сны,
Мой чеканит свои латы
Для какой-то там игры.
Мама сердится ужасно,
Будто мало ей меня…
Да, шумит, да, снова грязно,
Только я б не поменял
Моего родного папу
На других, каких мильён!
Пусть не носит он зарплату,
Но зато не пустозвон!
Если он сказал, что завтра
Мы поедем в зоопарк,
То с утра уже на старте:
«Запрягай, сынок, собак!»
Пусть мой папа необычный,
Не такой, как все вокруг.
Для меня же он отличный,
Самый лучший в мире друг!
4+
Так уж вышло, что природа
Мне дала 4+.
Почему же у народа
Сразу мысль: это бюст?
Между прочим, группа крови,
Что природой мне дана,
Очень редкая и брови
Ты не хмурь здесь, старина!
Извини, не оправдала
Я фантазии про грудь.
Уточнил бы всё сначала,
Прежде чем в слюне тонуть.
Порою, память к нам жестока.
Казалось, что забыто всё,
Но стоит солнцу на востоке
Зарёй окрасить небосвод,
Как волны памяти – цунами
Ударят сильно по душе
И разгорится мыслей пламя,
А сердце, как папье-маше,
Вдруг вспыхнет дней былых пожаром.
Но это временный эффект.
Потом отпустит. станет паром…
Лишь память вечна… и рассвет.
ТЕМА: Стихи в никуда
Где же яркие вспышки счастья
И вершины, что в детстве манили?
Только след от оков на запястьях
И мечты, что об годы разбились.
Как-то раз проснулось Утро
Очень хмурым и сказало:
— Заболело я как будто…
И зарылось в одеяло.
Солнце спряталось за тучу,
Застучал по крыше дождик.
И сказал всем Ёж колючий:
— Я промок уже до дрожи!
Нужно вылечить нам Утро,
Чтоб не хмурилась природа,
А то очень неуютно…
Не люблю я непогоду.
Взял тут слово старый Филин:
— Лучше смеха нет лекарства!
Вы его бы рассмешили,
Утро стало бы прекрасным!
И все звери взялись хором
Наполнять весельем Утро.
Ну, а Филин, вот умора,
Бегать-прыгать очень шустро.
Утро, глядя на веселье,
Что устроили все звери,
Сразу встало из постели
И бегом, скорее, к двери.
Солнце вышло из-за тучи,
Звери громко засмеялись.
Улыбнулся Ёж колючий:
— Здравствуй, Утро, мы заждались!