Прочитав данную ветку, покопался в инете, пытаясь найти книгу Флиндерса Петри «Пирамиды и Храмы Гизы» на русском языке («The Pyramids and Temples of Gizeh» W. M. Flinders Petrie 1883). Результат нулевой. Кругом одни только ссылки на упоминание определенных фактов или размеров из этой книги. Даже через сайт Российской Государственной библиотеки не удалось найти ни на русском ни на английском. Саму книгу на английском в разных изданиях (похоже издавалась не один раз) можно купить на западных сайтах. Вопрос ко всем, кто знает, будут ли верны следующие утверждения:
1.За более чем 120 лет никто не перевел эту книгу на русский язык.
2.За более чем 120 лет никто не перепроверил данные по Гизе в том объеме и с такой же или более высокой точностью, как это сделал Петри (отдельные замеры не имеются ввиду).
3.Действительно ли в книге только 17 схем-рисунков (спасибо за ссылку Kavaletу, вот еще одна похожая ссылка http://touregypt.net/petrie/index.htm ).
Как копатель-самоучка стал отцом египтологии: Древние лабиринты, храмы и мумии найденные Флиндерсом Питри
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Призвание с детства
Формально археологического образования он не получил, но это не было чем-то из ряда вон выходящим: не так уж мало ученых второй половины XIX века были самоучками, тем более, что домашнее образование в семействе Питри поддерживалось на высоком уровне. Уильям Флиндерс Питри родился в Чарлтоне, графство Кент, в 1853 году. Он приходился, к слову, внуком прославленному капитану Мэтью Флиндерсу, путешественнику и исследователю Австралии, давшему материку это название. В детстве Питри отличался слабым здоровьем, но сильной страстью к учебе, особенно – к истории древнего мира.
Сам он считал, что археологом был с детства. Случаем, подхлестнувшим интерес Питри к изучению материальных свидетельств цивилизаций прошлого, стало обсуждение гостями семьи раскопок древнеримской виллы. Еще ребенок, Питри был потрясен тем, насколько небрежно и грубо извлекаются из земли бесценные исторические артефакты. В юности ему не раз представлялась возможность покопаться в прошлом: римских развалин в Британии было не так уж мало. А в девятнадцать Питри принял участие в исследовании Стоунхенджа вместе с отцом-инженером.
Не без влияния и помощи отца состоялась и первая в жизни Питри экспедиция в Египет, где он анализировал архитектуру пирамид Гизы. То была первая из многолетних поездок – она состоялась в 1880 году. С тех пор молодой археолог посещал Египет регулярно, проводя раскопки, отыскивая мумии и пирамиды, гробницы и предметы культа, тщательно документируя и описывая обнаруженное и разрабатывая методы исследования, которые станут общепризнанными – бережного и тщательного просеивания грунта, обеспечения сохранности найденных предметов от разрушения, защиты от влияния солнца, перепадов температур и других неблагоприятных факторов.
Собственных средств для таких масштабных работ у Питри не было, но он получал финансовую поддержку от Амелии Эдвардс – одной из тех женщин, благодаря которым успех археолога вообще стал возможным. Амелия Эдвардс, писательница, была страстно увлечена Египтом и его историей, собирала коллекцию произведений древнеегипетского искусства, что, впрочем, было неудивительно, поскольку Европа во второй половине XIX века была охвачена египтоманией. Но если большинство любителей старины руководствовалось потребительскими мотивами – найти, привезти, продать (или украсить собственную гостиную), то Эдвардс было интересно сохранение египетских древностей и развитие знаний о египетской культуре, и в этом ее взгляды совпадали с мировоззрением Питри.
Что и с чьей помощью обнаружил Флиндерс Питри
Благодаря той самой финансовой поддержке – от писательницы или найденных ею спонсоров – Флиндерс Питри раскапывал один участок за другим, вводя новые методы работы археологов: раньше слишком большое число находок оказывались вскоре утраченными – вследствие грубого извлечения из песка или неправильного хранения, отсутствия фиксации находок и их корректного описания.
Имя Питри связывается с находками в Файюме, где были обнаружены храм Аменемхета III, некрополь, следы древнего лабиринта, а еще – десятки портретов, украшавших мумии. Он проводил раскопки в разных частях Египта, нашел десятки пирамид и гробниц фараонов. Была и другая заслуга, которая должна была по собственным прогнозам ученого стать «известнее всего, что он нашел»: это гранитная стела у храма Мернептаха возрастом больше трех тысяч лет, на которой среди иероглифов было найдено первое упоминание Израиля. Произошло это в 1896 году, к тому времени Питри уже возглавлял учрежденный по завещанию недавно умершей Амелии Эдвардс факультет египтологии Лондонского университета. Этот пост он занимал до 1933 года.
Пусть Питри и считается отцом египтологии, но в таком случае одной из «матерей» этой науки вполне можно считать его супругу, Хильду Питри, в девичестве – Ульрин. Хильда довольствовалась ролью жены при выдающемся муже, а между тем выполняла едва ли не большую работу во время экспедиций в Египет, в которых постоянно принимала участие. Исключением стал период времени, когда она воспитывала маленьких сына и дочь, но и тогда Хильда работала секретарем в Лондонском колледже, читала лекции, писала книги.
Написать ей было о чем – и речь не только о знакомстве с Питри и замужестве. Хильда Ульрин встретилась с археологом, когда приехала к нему делать зарисовки древнеегипетской одежды для научного издания. Спустя некоторое время они поженились, и на следующий же день после свадьбы молодожены отправились в экспедицию в Египет. Там миссис Питри так же, как и супруг, спускалась в шахты, исследовала гробницы, делая рисунки и составляя каталоги. Один из найденных во время поисков саркофагов содержал двадцать тысяч высеченных на нем иероглифов – все они были тщательно зарисованы Хильдой Питри – в полевых условиях, лежа на земле, порой с риском обрушения древних конструкций.
Значение работы Питри и распределение признания
Флиндерс Питри за заслуги в области египтологии в 1923 году был посвящен в рыцари. В Лондоне музей египетской археологии носит его имя. Питри разработал метод датировки керамики, заложил новые стандарты в науке, и тысячи найденных им древностей можно встретить в десятках музеев по всему миру; количество написанных ученым книг приближается к сотне. В своих трудах он не забыл отдать должное вкладу жены в развитие науки.
Начиная с 1926 года Питри жил и работал в Палестине – вместе с женой. В восьмидесятилетнем возрасте он ушел с должности профессора и окончательно переехал в Иерусалим, где умер в разгар Второй мировой войны, в июле 1942 года. По завещанию Питри, его тело было похоронено на местном кладбище, а голова (мозг) – пожертвована науке, Королевскому колледжу хирургов. К столетию со дня рождения Питри его вдова учредила стипендию для талантливых студентов, позволявшую им отправиться в Египет.
Ни одна книга по Египту не может считаться полной, если в ней нет ссылки, даже небольшой, на человека, чья работа над удивительным прошлым этой древней страны заложила основу всей современной археологии. Меня, как его многолетнего коллегу по работе в Университетском колледже в Лондоне, можно простить за то, что я считала себя достаточно компетентной, чтобы написать эту книгу такой, какой она виделась мне.
В 1877 году в свет вышла небольшая книга, объемом не более ста пятидесяти страниц, под названием «Индуктивная метрология». Ее автором был молодой человек, двадцати четырех лет от роду, по имени Уильям Мэтью Флиндерс Питри. Публикация этой небольшой книги изменила всю науку о прошлом и вынесла ее автора в первые ряды исследователей мира. До появления Питри исследователи занимались скорее не археологией, а поиском древностей, собирая «редкости» и «реликвии прошлого». Это было не более чем увлечением нескольких ученых мужей, чей кругозор был ограничен библейской и классической историей. Они были рабами написанных слов и не верили в то, чему не находили документальных подтверждений. Однако даже документы не всегда являлись доказательством, если не согласовывались с заранее сложившимся мнением, а к сочинениям Геродота о Египте эти люди относились с явным пренебрежением. Действительно, что за умник мог назвать Геродота «отцом истории»?! Ему больше подходит «отец вымысла»! Для этих людей греческое искусство было священным явлением, вышедшим в цивилизованный мир. Греческая литература тоже не имела истоков. Если они и не были полностью созданиями Бога, то, во всяком случае, что-то вроде этого, и было сродни богохульству считать, что, когда греки сами объяснили, насколько многим Греция обязана Египту, они действительно сказали правду.
В этой обстановке книга Питри была подобна взрыву бомбы. «Индуктивная метрология» сообщала ученому миру, что появилась новая методика исследования, методика, которая доказывает, что культуре греков предшествовала другая форма культуры и цивилизации. Питри обнаружил единицу измерения, применявшуюся строителями Стонхенджа (снял план Стонхенджа с точностью до 2–3 сантиметров).
Теперь на повестке дня были не слова, а факты. Вскоре Питри опубликовал отчет о размерах, пропорциях и внутреннем устройстве пирамид и храмов Гизы, который доказывал правильность теории Пиаззи Смита относительно Великой пирамиды.
Расписная керамика, найденная Питри при раскопках в Кахуне, подняла волну негодования и скептицизма, когда он доказал, что эта эгейская керамика относится к периоду правления XII династии, что к тому времени египтяне общались с жителями Средиземноморья, и в Кахуне была греческая колония. Невероятно, но прошло совсем немного времени, и его утверждение было блистательно подтверждено найденными Эвансом на Крите керамическими изделиями из Египта. Теперь археологи приводят это в качестве доказательства древности греческой цивилизации.
Раскопки в Телль-эль-Амарне помогли обнаружить важные факты, проливающие свет на правление Эхнатона.
В перерывах между раскопками Питри возвращался в Лондон, где в один из приездов познакомился в мисс Амелией Эдварде, благодаря которой он стал профессором кафедры египтологии в Лондонском университете. Амелия Эдварде была соучредителем Фонда египетских исследований; сама не раз принимала участие в раскопках в Египте.
Впервые доисторические цивилизации Египта были обнаружены при раскопках Негады, ставшей следующим большим открытием Питри. Но даже Питри не решился отнести найденные при раскопках необычные керамические и другие предметы и погребения к додинастическим и удовлетворился тем, что назвал живших там людей Новой Расой. Ему не простили этой ошибки, и даже после смерти его обвиняли в том, что он не смог распознать доисторические предметы, подобные которым прежде никогда не встречались.
На основе найденных при раскопках в Абидосе предметов Питри установил последовательность додинастических периодов и царей I и II династий. Его система «последовательность – датировка» сделала возможным навести порядок в археологии любой страны, и она успешно применяется в других странах, а не только в Египте.
Питри проводил раскопки не только в Египте, но и в Палестине. На материалах Телль-эль-Хези Питри выстроил последовательность сменяющих друг друга типов керамики, которая позволяла осуществлять датировку в случае отсутствия иных данных и которая послужила основой для всей дальнейшей археологической работы в этом регионе.
В весьма преклонном возрасте Питри возвращается в Палестину, пытаясь выяснить происхождение гиксосов и восполнить пробелы в истории захвата ими Египта. Хотя его работа пролила свет на раннюю историю Палестины, он не испытывал к этой стране такого интереса, какой вызывал у него Египет.
Когда Питри приступил к изучению Египта, Геродот был нашим единственным гидом по истории этой страны; когда Питри закончил свои исследования, вся египетская история была разбита на периоды и упорядочена. С тех пор были обнаружены мелкие подробности, которые заполняли незначительные пробелы в науке, но не было внесено никаких фундаментальных изменений; лишь небольшой вклад в науку, которую он открыл миру.
Двумя камнями преткновения Питри были недостаточное знание древнеегипетского языка и довольно неодобрительное отношение к египетской религии. Что касается знания языка, то ученые мужи, покачав умными головами, назвали его работу «неакадемической»[172]; однако он был в состоянии перевести надписи на предметах, относившихся к I династии; по форме иероглифов мог определить период, к которому относилась надпись, умел быстро найти имя и название места в длинной надписи.
Например, он нашел название Израиль на стеле Мер-ен-Птаха раньше, чем это понял известный ученый, переводивший надпись. Хотя Питри не чувствовал расположения к древней религии, он был единственным, кто привел в порядок эту несомненно сбивающую с толку, хаотичную массу божеств.
Поражал его интерес к работе. Даже в последние долгие месяцы жизни, когда в ожидании смерти Питри лежал в больнице в Иерусалиме, он не переставал работать, чтобы оставить накопленные за долгую жизнь знания тем, кто придет следом за ним.
Если вам пришлось работать с гением, то вы, безусловно, будете сравнивать с ним всех, с кем доведется работать. Я работала со многими людьми, и мне повезло работать с гением, но только с одним; остальные были просто очень умными, высокоинтеллектуальными людьми. Нельзя выразить словами различие между гением и умным человеком; между талантом и гением огромная пропасть. В гении есть искра Божья, в нем заключена энергия, жизненные силы. Гений движется к цели без видимых усилий, и его цель – истина, как он ее видит и как со временем будут вынуждены увидеть другие. Он обладает предвидением, способностью проникнуть в суть, что является Божьим даром. По мнению всех студентов Питри, для тех, кто способен оценить этот дар, он послужит источником вдохновения в работе с гением. Каждый археолог обязан Питри систематизацией знаний, связанных с древней историей каждой страны. Без Питри не было бы и археологии, и мы по-прежнему были бы связаны словами, написанными педантичными филологами и собирателями древностей.
Итак, я заканчиваю книгу с того же, с чего начала ее, с имени Флиндерс Питри, с имени человека, который открыл миру былое величие Египта.
Книга «Пирамиды и храмы Гизы» выдающегося ахеолога и основоположника египтологии Сэра Уильяма Мэттью Флиндерса Питри была издана ещё в 1883 году, однако досихпор не переведена на русский язык.
В книге приводится множество точных сведений, измерений, детальное исследование отдельных объектов на плато Гиза. Самое важное, что следует отметить, это то, что Питри обнаружил множество примеров применения совершенных инструментов, близких к современным.
Небольшая часть текста имеет перевод на русский язык, хотя и не очень качественный. Ниже вы также можете скачать полную версию на английском языке. 129. [П. 173] Методы, применяемые египтянами при резке твёрдых камней, с которыми они часто работали, оставляют немало вопросов. Было предложено множество вариантов, некоторые из которых были неосуществимы; но не было получено доказательств о применении инструментов, или способе их использования. Образцы, которые я смог собрать в Гизе, и объекты, которые были мной обмерены больше задают вопросы, чем отвечают на них.
Типичный способ работы с твёрдыми камнями, — такими как гранит, диорит, базальт, и т.д., — осуществлялся с помощью бронзовых инструментов; были наборы резцов, твёрже кварца, который ими обрабатывался. Материал этих резцов до сих пор не определён; но возможны лишь 5 материалов: берилл, топаз, хризоберилл, корунд или сапфир и алмаз. Характер работ позволяет предположить, что режущим материалом был алмаз; только наводят на размышления его редкость и удалённость мест добычи от Египта, так что принимая во внимание эти 2 аспекта, и учитывая твёрдость материала, корунд больше для этого подходит.
То что Египтяне были знакомы с режущими материалами значительно твёрже кварца, и то, что они использовали их как остроконечные резцы, можно принять бесспорно благодаря диоритовым шарам с надписями четвёртой династии, фрагменты которых я нашёл в Гизе. Эти иероглифы вырезаны с помощью резца с высокой режущей способностью; они не нацарапаны и не протёрты, но прорезаны в диорите, с чёткими краями по линии среза. Так как толщина линий только 1/150 дюйма (0,17 мм) (знаки около 0.2 дюйма (5.08 мм) высотой), очевидно, что резец должен быть [p. 174] намного твёрже кварца; и достаточно твёрдым, чтобы не расщепиться при применении с режущей кромкой толщиной примерно 1/200 дюйма (0.127 мм). Параллельные линии прорезаны на расстоянии только 1/30 дюйма (0.847 мм) между центрами.
Мы не должны сомневаться, предполагая, что гравировка на твёрдых камнях резаками было очень распространённым искусством. И при находках поверхностей диорита, срезанных пилой, с бороздами, глубиной 1/100 дюйма (0,254 мм), становится очевидным, что всё это было сделано фиксироваными резцами пилы, а не частицами абразива. И при дальшейшем рассмотрении, эти глубокие царапины почти всегда упорядочены и одинаковы по глубине и эквидистантны, их происхождение от последовательно расположенных зубьев пилы не должно вызывать сомнений. Лучшие примеры эквидистантности находятся на образцах базальта №4 (Pl. XIV), и диорита №12; отклонения на них не больше, чем при работе ручной пилы по дереву или мягкому камню.
То, что зубья пил были из бронзы мы знаем по окрашиванию в зелёный цвет пропилов, и песчинкам, оставленным на поверхностях пропила.
132. Принцип вращающихся инструментов был отрошен для небольших объектов, в пользу вращения самого объекта сверления; и появились токарные станки, бывшие обычным инструментом в четвёртой династии также как и в современных мастерских. Диоритовые шары и вазы Древнего Царства часто встречаются и предъявляют большие техничесие навыки создателей. Один фрагмент, найденый в Гизе, Номер 14, показывает, что обработка его была осуществлена на токарном станке, а не трудоёмким процессом выдалбливания; при смещении чаши от центрального положения оно было восстановлено с ошибкой, и вращение продолжилось со сдвигом; так образовалось две поверхности, образованными двумя осями вращения, с линией сопряжения. Такое проявление не может быть создано процессами выдалбливания или трения. Другая деталь находится на фрагменте Номер 15; здесь дуга стенки чаши имеет форму окружности и, возможно, вырезана при вращении чаши с помощью широкого инструмента в форме дуги с фиксированным центром.
Этот центр или подвес инструмента был на оси токарного станка для основной поверхности чаши, до края; но когда потребовалось создать обоодок, центр инструмента был смещён, но точно сохранил радиус дуги; и был сделан ещё один срез для того, чтобы осталась каёмка чаши. Это не результат ручной работы, не только из-за дуги в форме точной окружности, и постоянства, но также из-за линии сопряжения этих дуг. Линия сопряжения не была скруглена, как это было бы в случае ручной обработки, что является доказательством обработки изделия на станке. Поверхности получены методом среза лишнего материала [стр.177]. Инструменты для ручной гравировки также использовались для работы с нестандартными поверхностями скульптур; как это видно на статуе Хафра, найденной в Гизе, а сейчас находящейся в Булаке (Bulak).
133. Большое давление, которое нужно приложить к бурам или пилам для того, чтобы они быстро проходили твёрдые камни сильно удивляет; возможно, нагрузка не менее тонны или двух была приложена к четырёхдюймовым (101мм) бурам высверливающим гранит. На гранитном керне Номер 7, спираль на срезе имеет шаг 0.1 дюйм (2.54мм) при длине витка 6 дюймов (152.4мм), или отношение 1 к 60, что для кварца и полевого шпата поразительно. Также, эти борозды нельзя объяснить простым процарапыванием при извлечении бура, как было предложено, из-за того, что между буром и керном в этой части должен быть слой перетёртого материала толщиной 1/10 дюйма (2.54мм); таким образом едва ли какое-либо давление оказывалось на стороны и точка контакта бура и гранита не могла смещаться по всей поверхности, как точка контакта как бы бур не вращался. Поэтому эти скоростные спиральные борозды нельзя приписать ничему кроме опускания бура в гранит под большим давлением; за исключением варианта применения отдельного инструмента типа развёртки после бурения для увеличения отверстия, чему нет надлежащих доказательств.
134. На то, что до сих пор не найдено остатков этих пил и буров, как это можно было ожидать, можно ответить, что мы ещё не нашли даже остатки десятой части работ от общего количества произведённого одиночным инструментом; и инструменты, кроме тех, что были выброшены как сломанные и отработаные, должны были хорошо охраняться. Кроме этого, даже из обычных инструментов каменщиков, вероятно, известно не более дюжины; и они должны быть намного проще чем инструменты с резаками, и скорее всего сломаны или захоронены с рабочими. Большие пилы и буры строителей Пирамид являлись собственностью фараона, и при выходе из строя скорее всего стоили жизни виновнику; в то время как бронза переплавлялась, резаки восстанавливались при износе, так что ничего не выбрасывалось.
Египет. Загадочная земля пирамид, огромный музей древностей под открытым небом, страна загадок, которые, подобно подростку, оставленному без заботы, молчаливо взывают к нам о «взаимности». Вопреки утверждениям официальной истории, в последнее время в воздухе висит явное ощущение того, что строителей пирамид мы раньше явно недооценивали. Новые исследования подтверждают это предположение. Так что же делать? Отбросить неправильную теорию или продолжать обучать молодых нашим ошибкам?
В августе 1984 «Analog magazine» опубликовал мою статью «Передовая технология в Древнем Египте?» Это был анализ работы сэра Уильяма Флиндерса Петри «Пирамиды и Храмы Гизы». После публикации статьи я дважды посетил Египет, и каждый раз проникался всё большим уважением к древним строителям пирамид. Как-то в 1986 году, будучи в Египте, я посетил Каирский музей и вместе с визитной карточкой передал копию моей статьи директору музея. Он весьма любезно меня поблагодарил, но убрал статью в ящик стола, судя по всему, предназначавшийся исключительно для ненужных бумаг. Еще один египтолог провел меня в помещение по типу инструментальной мастерской, чтобы обучить меня методам древних мастеров и показать несколько приемов обращения с примитивными медными инструментами.
Я спросил моего гида про обработку гранита, поскольку это было целью моей статьи. Он объяснил, что древние египтяне прорубали щель в граните, вставляли туда деревянные клинья и поливали их водой. Разбухшая древесина раскалывала каменную породу. Следы такого раскола трудно перепутать со следами механической обработки, но мой гид не объяснял, каким образом медные орудия могли прорубать гранит, однако, он был настолько увлечен своим рассказом, что я его не прерывал.
Чтобы подтвердить свои аргументы, он повел меня в ближайшее туристическое агентство, уговаривая купить билет на самолет в Асуан, где, как он сказал, есть очевидные доказательства его словам. Он решительно настаивал, что я должен лично осмотреть следы обработки камня в карьере, а также незаконченный обелиск.
Я безропотно купил билеты и прибыл в Асуан на следующий день. После изучения некоторых египетских обычаев у меня сложилось впечатление, что мой египетский друг далеко не впервые исполняет роль туристического агента. Следы обработки камня в карьере, которые я теперь увидел воочию, отнюдь не убедили меня, что описанные выше методы были единственными, с помощью которых строители пирамид откалывали скальную породу. В коренной породе имеется большое круглое отверстие размерами приблизительно 12 дюймов (чуть более 30 см) в диаметре и 3 фута (более 90 см) глубиной, в желобе, который тянется вдоль 3,000-тонного обелиска. Отверстие в желобе просверлено под углом к поверхности. Древние люди могли использовать сверло, чтобы выбирать породу по периметру обелиска, разбивая перемычки между отверстиями и затем удаляя выступы-заусенцы.
Такое положение вещей меня несколько озадачило. Даже если не принимать во внимание теории египтологов о «клиньях и воде» и рассуждать не с технологической, а исключительно с логической точки зрения – возможно ли этими грубыми следами (не обработки, а именно вырубки) объяснить всю полноту методов древнего строительства? Если эти следы действительно сделаны теми же людьми, что строили пирамиды, то почему эти люди в огромном количестве занимались таким чрезвычайно трудоемким делом лишь для того, чтобы уничтожить работу своих рук после ее завершения? Мне представляется, что следы вырубки, найденные мной в Асуане и на Плато Гиза, относятся к более позднему периоду времени, и они были оставлены не строителями, а исключительно разрушителями-добытчиками, заинтересованными только в получении гранита, не задумываясь о его источнике.
Инструменты, демонстрируемые египтологией в качестве средств для создания многих таких интригующих экспонатов – просто физически неспособны к выполнению приписываемой им задачи. Испытав сначала благоговение перед этими техническими чудесами, а затем увидев это столь несерьезное собрание медных орудий в Каирском музее, любой адепт общепринятого взгляда на историю Египта должен неминуемо испытать чувство смущения и неловкости.
Британский египтолог, сэр Уильям Флиндерс Петри признал, что все эти инструменты были недостаточны для адекватного объяснения фактов. Такое странное положение дел он основательно исследовал в работе «Пирамиды и Храмы Гизы», выражая изумление методами, которые древние египтяне использовали для обработки твердых вулканических пород. Он связывал их с методами, которые «. мы только теперь начинаем понимать». Тогда почему современная египтология настаивает, что эта работа была выполнена примитивными медными инструментами?
Для начала сосредоточимся на природе обрабатывающих инструментов, использованных древними египтянами. Во время пребывания в Египте в феврале 1995 года я обнаружил свидетельство, вызвавшее важный вопрос: «Что приводило в движение обрабатывающий инструмент?».
Многие считают, что для создания сооружения, столь же совершенного, как Великая пирамида, строители должны были обладать сверхъестественными способностями.
Методы, использованные при вырубке блоков Великой пирамиды, могут быть реконструированы по следам, которые остались на камнях. Большая часть пирамиды Хеопса построена из блоков известняка, весящих в среднем по 2,5 тонны каждый. Хотя обработка блоков известняка, составляющих пирамиду, и представляет определенный интерес для специалиста, но эти блоки не несут в себе такого огромного количества информации о методах строительства, как те тысячи тонн гранитных артефактов, найденных в Великой пирамиде и в других местах Египта и предоставляющих нам искомые подсказки.
Но, раскапывая руины древних цивилизаций, разве допустили бы археологи идею использования машин только по внешнему виду следов, оставленных на материале или по конфигурации фрагментов, на которые они смотрели? К счастью, один археолог обладал «нормальной» восприимчивостью и достаточно высокой квалификацией, чтобы идентифицировать такие следы. Даже несмотря на то, что во времена опубликования результатов Петри машинная индустрия была в младенческом возрасте, развитие промышленных технологий с тех пор предоставляет нам веские основания для нового взгляда на его результаты.
Читая работу Петри, можно заключить, что он провел очень тщательное исследование инструментов, которые использовались при обработке твердого камня. Но, несмотря ни на что, некоторые египтологи продолжают упорно верить в то, что гранит, использованный в Великой пирамиде, обрабатывался медными долотами.
Таким образом, все исследования опираются на возможности использования именно этого основного металла. Можно целиком и полностью ошибаться даже в базовом предположении, что медь была единственным металлом, доступным древним египтянам, но по этой схеме ничего принципиально не изменится даже в случае открытия какого-нибудь малоизвестного факта о строителях пирамиды, в соответствии с которым они, например, были также знакомы с железом.
Не имея возможности вернуться назад по времени и взять интервью у мастеров, работавших на пирамидах, мы, вероятно, никогда точно не узнаем, из каких материалов были сделаны их инструменты. Любые споры будут бесперспективны, поскольку никакой удовлетворительный вывод не может быть сделан в отсутствие доказательств. Однако вполне могут обсуждаться предположения о способах использования инструментов и сравнение современных методов обработки гранита с имеющимися у нас древними «изделиями» (например, гранитными саркофагами), так как всегда существует возможность сравнить, проанализировать, провести параллели.
Джон Барта (John Barta Company) рассказал мне, что такая пила, используемая сегодня в карьерах, прорезает гранит с большой скоростью. Барта сказал мне, что проводная пила с с кремниевым карбидом проходит через гранит как сквозь масло. Ради любопытства я спросил г-на Барта его мнение о теории «медного долота». Г-н Барта, обладающий превосходным чувством юмора, привел несколько шутливых замечаний по поводу практичности такой идеи.
И еще раз Петри предоставляет нам подсказку:
«На северной части (саркофага) есть место, близ западной стороны, где пила вонзилась слишком глубоко в гранит, и была отодвинута назад каменотесами; но это новое углубление, которое они сделали, оказалось все еще слишком неподходящим, и они отодвинули режущий инструмент еще на два дюйма (5 см) назад, уменьшив более чем на 0.1 дюйма (2,5 мм) начальное углубление. ».
Петри рассчитал, что для подобной резки чрезвычайно твердого гранита на заглубленный в камень конец бронзовой пилы необходимо было приложить усилие от одной до двух тонн. Если мы согласимся с оценками и методами, предложенными египтологами в вопросе строительства пирамид, то возникает неразрешимое противоречие.
Египтологи считают неправдоподобным любое рассуждение, предполагающее использование на строительстве пирамид машин, а не ручного труда. Вообще-то, по большому счету, они не допускают у строителей пирамиды даже наличия интеллекта, достаточного для изобретения и использования простого колеса. При таком подходе весьма забавно, что культура, обладающая технической способностью просверливать отверстия в твердом диорите, никогда не задумывалась о колесе.
Петри логически предполагает, что гранитные саркофаги, найденные в пирамидах Гизы, были размечены до распиловки. Точность, демонстрируемая в размерах саркофагов, подтверждает это. Несмотря на отсутствие точной информации о способе изготовления саркофагов, следы в граните имеют некоторые характеристики, показывающие, что они не были результатом ручной распиловки. Если бы я не был твердо уверен в этом, то мог бы согласиться, что производство гранитных саркофагов в Великой Пирамиде и Второй Пирамиде, весьма возможно, осуществлялось благодаря исключительно ручному труду и огромному времени.
Но чрезвычайно маловероятно, что команда мастеров, использовавших 9-футовую (более 2,7 м) ручную пилу, продвигалась бы через твердый гранит так быстро, что они вылезли из разметки прежде, чем заметили ошибку. Затем вернули бы пилу назад и повторили ту же самую ошибку, как это заметно на саркофаге в Камере фараона, и при этом ничем больше не подтвердили предположение, что этот предмет был непременно результатом ручной работы.
Другой метод исправления ошибки в области пропила при использовании ручной пилы состоял бы в том, чтобы наклонить лезвие и продолжать распиливать ненарушенную область, так, чтобы, когда лезвие достигло области, необходимой для исправлении, лезвие поддерживалось бы новым наклонным пропилом и в достаточной степени сопротивлялось бы любым тенденциям следовать за начальным прямым распилом.
Если гранитный саркофаг была выпилен ручной пилой, возможно, что этот метод мог использоваться в исправлении ошибок на саркофаге. Тем не менее, лишь сейчас стало очевидным, что Уильям Флиндерс Петри имел глаз ястреба и фиксировал практически всё, попадающее в его поле зрения. В то время как он исследовал ошибки пропила в граните, он также замечал другие особенности:
«Он (саркофаг) не блестяще обработан, и в этом отношении не может конкурировать с саркофагом во Второй Пирамиде. На внешних сторонах явно могут быть замечены линии распиловки: горизонтальная на северной, маленький горизонтальный кусочек на восточной, вертикальный на северной, и почти горизонтальный на западной стороне; это демонстрирует, что каменотесы не колебались при распиловке куска гранита 90 дюймов (около 230 см) длиной, и что бронзовая пила для обработки камня, должно быть, была, вероятно, иметь приблизительно 9 футов (более 2,7 м) в длину».
Если оператор пилы в попытке исправить ошибку наклонил ее лезвие так, как описано выше, линии пропила показали бы отличие от предыдущего ошибочного пропила, потому что были бы под углом. Ошибки в граните были найдены на северной стороне саркофага, и Петри заметил, что линии пропила на этой стороне были горизонтальны. Проследовав по пути Петри в 1986, я смог проверить его наблюдения саркофага в Великой пирамиде. Линии пропила на стороне, где были сделаны ошибки, все горизонтальные. Любые аргументы, предлагающие, что ошибка была исправлена за счет наклона лезвия (что является, вероятно, единственным методом, который мог бы успешно использоваться при ручном распиле), лишены каких-либо оснований. Это подтверждение высокой вероятность того, что строители пирамиды обладали моторизованным машинным оборудованием, когда они резали гранит, найденный внутри Великой пирамиды и Второй пирамиды.
Наряду с механическими «отметинами» на внешней стороне саркофага дополнительные свидетельства использования высокоскоростных станков могут быть найдены и на внутренней части гранитного саркофага в Камере фараона. Методы, которые, очевидно, использовались строителями пирамиды для выемки внутренней части гранитного саркофага, подобны методам, которые использовались бы при машинной выемке материала из полости сегодня.
Следы инструмента на внутренней части гранитного саркофага в Камере фараона указывают на то, что перед выемкой гранита предварительно в целом куске была сделана грубая разметка просверливанием отверстий, как отметки удаляемой области. Согласно Петри, эти просверленные отверстия были сделаны трубочным сверлом, оставлявшим центральную выборку цилиндрической формы, которое должно было быть удалено (выломано) после завершения работы. Петри предполагает, что после завершения этой части саркофаг был доработан вручную до требуемых размеров. Машинная обработка на этой специфической части гранита снова позволяет предпочесть механическую обработку ручной, и итоговые ошибки должны все еще обнаруживаться на внутренней части саркофага в Камере фараона:
Ошибки, отмеченные Петри, являются обычным явлением в современных механических цехах, и я должен признать, что и сам бы их сделал при случае. Различные факторы могут привести к подобным последствиям, хотя я не могу представить себе ни одного такого, произведенного вручную. Еще раз: при сверлении гранита мастера сделали ошибку прежде, чем они исправили это.
Давайте представим на мгновение, что отверстия просверлены вручную. Какова должна быть глубина канала, прежде чем сверло было бы удалено для очистки канала от отходов? Способны ли были рабочие сверлить 8 или 9 дюймов (20-23 см) в граните без необходимости удаления сверла? Для меня невообразимо, что такая глубина могла быть достигнута ручным сверлом без частого его изъятия с целью очистки отверстия, либо были созданы условия для удаления отходов по ходу процесса сверления. Поэтому частые изъятия сверла неминуемо выявили бы их ошибку, и они заметили бы отклонение направления сверла на 0,2 дюйма (5 мм) в сторону стенок саркофага прежде, чем оно достигло бы глубины 8 или 9 дюймов (20-23 см). Разве мы не видим ту же самую ситуацию со сверлом, что и с пилой? Здесь мы имеем два высокоскоростных действия, при которых ошибки сделаны прежде, чем операторы имели время для их исправления.
Хотя древним египтянам отказывают даже в знании простого колеса, свидетельства доказывают, что у них было не только колесо, но и более сложное его использование. Свидетельства работы фрезерного станка отлично заметны на некоторых из артефактов, размещенных в Каирском музее, так же как на тех, что были изучены Петри. Два куска диорита из собрания Петри были определены им как обработанные на фрезерном станке.
Разумеется, предметы замысловатой формы могут быть созданы без помощи машин, простой шлифовкой с абразивом типа песка и использованием инструментов из кости или древесины для приложения давления. Тем не менее реликвии, которые видел Петри, по его словам, «не могли быть произведены никаким шлифованием или процессом протирки с нажатием на поверхность».
Предмет, который исследовал Петри, вряд ли покажется неопытному глазу чем-то замечательным. Это была простая каменная чаша. Тем не менее, исследуя чашу вблизи, Петри обнаружил, что сферический вогнутый радиус, формирующий чашу, необычен на ощупь. Более тщательная экспертиза показала заметный выступ в месте пересечения двух радиусов. Это указывает на то, что радиусы были прорезаны по двум разным осям вращения.
Я был очевидцем того же самого результата, когда заготовка была удалена из токарного станка, а затем обрабатывалась снова без прежней надлежащей точной установки. При исследовании других фрагментов из Гизы Петри нашел осколок шара, который имел следы обработки на токарном станке. Тем не менее, на сей раз вместо изменения оси вращения обрабатываемой поверхности у предмета как будто был уменьшен второй радиус за счет изменения положения центра вращения инструмента. По этому радиусу чашу обрабатывали за исключением периметра, оставляя маленький край. Снова заметный выступ обозначил пересечение двух радиусов.
Во время осмотра Каирского музея я нашел свидетельства использования фрезерного станка крупных размеров. Крышка саркофага имела отчетливые фрезерные следы. Закругление крышки заканчивалось переменным радиусом поверхности на краях с обеих сторон. Следы инструмента около этих угловых закруглений те же самые, что я наблюдал при обточке заготовки с движущимся резцом. Инструмент был отклонен под влиянием давления при обработке, которое ослабло при завершении обработки участка. Когда заготовка приходит снова на инструмент, начальное давление заставляет инструмент «закапываться». По мере продолжения обработки величина «закапывания» уменьшается. На крышке саркофага в Каирском музее следы инструмента демонстрируют «механические» особенности именно там, где их можно было бы ожидать.
Ясно, что египетские артефакты, демонстрирующие трубчатое сверление, есть наиболее поразительное и впечатляющее свидетельство, демонстрирующие уровень знаний и технологии, достигнутый людьми в период предыстории.
Древние строители пирамиды использовали технику для сверления отверстий, которая обычно известна как «трепанация». Эта техника оставляет сердцевину цилиндрической формы в высверленном канале и сама по себе является эффективным технологическим средством. По достижении необходимой глубины для несквозных отверстий центральный цилиндр из отверстия выламывается. Применение такого метода заметно не только в отверстиях, которые исследовал Петри, но и на обнаруженных археологами «цилиндрах», выломанных древними мастерами после «трепанирования». По поводу следов инструмента, оставившего спиральную борозду на одной из таких цилиндрических сердцевин, изымаемых из просверленного в граните отверстия, Петри писал:
2. Последовательные винтовые (спиральные) каналы, демонстрирующие, что сверло входило в гранит со скоростью подачи 0,1 дюйма (2,5 мм) за оборот сверла.
3. Поразительный факт, что спиральная борозда в канале от сверла глубже в кварце, чем в более мягком полевом шпате.
Такая инверсия имела бы место при стандартной машинной обработке. В 1983 г. Дональд Ран (Rahn Granite Surfase Plate Co, Дэйтон, штат Огайо) сказал мне, что алмазные свёрла, вращающиеся со скоростью 900 оборотов в минуту, проникают в гранит со скоростью 1 дюйм (2,54 см) за 5 минут. В 1996 Эрик Лейтер (Trustone Corp.) сказал мне, что эти параметры с тех пор не изменились. Скорость подачи современных свёрл, таким образом, составляет 0,0002 дюйма (0,005 мм) за оборот, демонстрируя, что древние египтяне были способны сверлить гранит со скоростью подачи, которая была в 500 раз больше (или глубже за один оборот сверла), чем современные сверла. Другие характеристики также создают проблему для современных свёрл. Древние сверла создавали сужающиеся отверстия со спиральными углублениями, глубже прорезанными в более твердых элементах гранита. Если обычные методы механической обработки не могут ответить ни на один из этих вопросов, как мы ответим на все три?
«По моему мнению, предположение о владении методами обработки самих драгоценных камней для создания из них режущих зубьев и установки их в металле таким образом, чтобы они выдержали бы столь большие нагрузки, в такой ранний период вызывает еще больше сложностей, чем даже объяснение их возможного использования. Но были ли в действительности режущие зубья такими, как это декларировал Петри? Свидетельства для доказательства их присутствия следующие:
(a) Цилиндрическая сердцевина вырезанного по окружности гранита и его выгравированная поверхность; непрерывные углубления, формирующие спираль, в одной части единственного углубления, в котором можно проследить пять оборотов вокруг сердцевины.
(b)Часть просверленного в диорите отверстия с семнадцатью равноудаленными рисками от последовательного вращения того же самого сверла.
(c) Другой фрагмент диорита с рядом углублений, пробитых на глубину в одну сотую дюйма в единственном отверстии.
(d) Другие фрагменты диорита, демонстрирующие правильные эквидистантные (равноудаленные) углубления сверла.
(e) Два фрагмента диоритовых чаш с иероглифами, выгравированными очень сильно режущим резцом, а не процарапанные.
Но если абразивный порошок использовался со сверлами и пилами из мягкой меди, весьма вероятно, что части абразива внедрились бы в металл, где они могли бы остаться в течение некоторого времени, и любые такие случайные и временные зубья произведут тот же самый эффект, как установленные и постоянные. ».
Предлагаемый мной метод объясняет все отверстия и сердцевины, найденные в Гизе. Этот метод способен объяснить все те детали, над которыми Петри и я ломали голову. К сожалению для Петри, метод был неизвестен в то время, когда он занимался своими исследованиями, так что не удивительно, что Петри не смог найти удовлетворительных ответов.
Имеющиеся углубления можно объяснить несколькими способами. Неравномерный поток энергии мог заставить инструмент колебаться больше на одной стороне, чем другой. Инструмент мог быть ненадлежащим образом установлен. Наращивание абразива на одной стороне инструмента могло прорезать углубление по мере того, как инструмент ввинчивался в гранит.
Трубчатое сверло такой формы также объясняет сужение сторон отверстия и формы внутренней выборки. При использовании трубчатого сверла из материала, более мягкого, чем абразив, лезвие постепенно стерлось бы. Размеры отверстия, таким образом, соответствовали бы размерам инструмента в области лезвия. Поскольку инструмент изнашивается, отверстие и центральный цилиндр отображают этот износ в форме сужения.
Удивительное открытие на плато Гиза
В феврале 1995 года я присоединился к Грэму Хэнкоку и Роберту Бьювелу в Каире, чтобы принять участие в создании документального фильма. Во время моего каирского визита я обнаружил и замерил некоторые артефакты, изготовленные древними строителями пирамид, вне всякого сомнения доказывающие, что этой древней цивилизацией использовались высокоразвитые и сложные инструменты и технологии. Два из рассматриваемых артефактов хорошо известны; третий не известен, но более доступен, так как находится на открытом (пусть и частично захороненном в песке) плато Гиза. Для этой поездки в Египет я взял с собой некоторые инструменты, с помощью которых планировал тщательно обследовать детали, на которые я обратил внимание во время поездки 1986 года. Этими инструментами были:
Interapid-индикатор (известный моим британским соотечественникам как «часовой шаблон» (clock gauge);
Группа испанских туристов сочла это тоже чрезвычайно интересным и собралась вокруг меня, поскольку я оживленно воскликнул в диктофон: «точность космической эпохи!» Гиды туристов тоже весьма оживились. Я понял, что они, вероятно, не считали допустимым находиться живому иностранцу там, где, как они полагали, должен был быть мертвый египтянин, так что я из уважения к их нынешним обычаям выбрался из саркофага и продолжил свою экспертизу уже снаружи.
Конечно, у этого экспоната была еще масса интересных особенностей, которые я хотел бы изучить со всей тщательностью, но, к сожалению, мои желания не совпадали с моими возможностями. Радиус закругления угла на внутренней части, казалось, был одинаковым в любой точке по всей протяженности внутреннего угла. Я решил снять с закругленных углов восковые слепки, но «местные» гиды, жаждавшие, но не получившие от меня бакшиша, подавили этот творческий порыв (у меня в тот момент была весьма напряженная ситуация с финансами).
Мои мысли путались, а сознание как бы металось в этом тесном пространстве меж туннелем и выходом наружу. Внутренняя часть огромного гранитного саркофага была выполнена с точностью, которая «не боится» измерений сегодняшними высокоточными инструментами? Как египтянам это удавалось? И для чего они это делали? То есть, почему они считали задачу соблюдения сверхточности настолько важной, почему создавали себе лишнюю головную боль? Кажется невозможным достичь такой точности обработки на внутренней поверхности объекта вручную. Даже с современными машинами это было бы очень трудной и сложной задачей!
Гранитные коробы имеют размеры приблизительно 13 футов длиной (396 см), 7,5 футов шириной (228 см) и 11 футов (335 см) высотой. Они установлены в «склепах», которые были высечены из известняковой породы уступами в туннелях. Уровень пола склепов был приблизительно на 4 фута (122 см) ниже уровня пола туннеля, и коробы были установлены в центре углубления. Бьювел взялся за решение технических аспектов монтажа таких огромных коробов в столь ограниченных рамках пространства, где последний склеп был расположен у самого края туннеля. Как их смогли втиснуть сюда, на место, без толкотни сотен рабов, долженствующих перемещать их не иначе как с помощью бревен и веревок?
Книга «Пирамиды и храмы Гизы» выдающегося ахеолога и основоположника египтологии Сэра Уильяма Мэттью Флиндерса Питри была издана ещё в 1883 году, однако досихпор не переведена на русский язык.