безденежность договора займа судебная практика верховный суд рф

Верховный суд разобрался в тонкостях договора займа

Николай Эльдов* одолжил ГУП «Винхоз «Северный» 763 000 руб. для погашения задолженности перед Пенсионным фондом. Когда предприятие не вернуло деньги в срок, Эльдов обратился в суд, где просил не только 763 000 руб. займа, но и 384 679 руб. процентов за просрочку выплаты и 100 000 руб. морального вреда. Должник подал встречный иск о признании договора займа безденежным, поскольку стороны не подтвердили внесение денег в кассу предприятия.

Наурский районный суд Чеченской Республики удовлетворил иск частично: он взыскал с ГУП 763 000 руб. долга, 218 567 руб. процентов и 100 000 руб. морального вреда, а всего 1 081 567 руб. По мнению суда, факт передачи предприятию денег подтвержден письменными доказательствами и свидетельскими показаниями. При этом предприятие при регистрации договора займа, оформлении приходного и расходного ордеров, ведении кассовой книги допустило нарушения, отметил райсуд.

ИСТЕЦ: Николай Эльдов*

ОТВЕТЧИК: ГУП «Винхоз «Северный»

СУТЬ СПОРА: О взыскании задолженности по договору займа, встречный иск – о признании договора займа незаключенным.

РЕШЕНИЕ: Отменить апелляционное определение, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Верховный суд Чеченской Республики отменил это решение и отказал Эльдову в иске. Он решил, что договор займа является ничтожной сделкой, поскольку не был передан на согласование в Министерство сельского хозяйства Чеченской Республики и не соответствует по форме и содержанию требованиям закона: в нем нет условий, реквизитов сторон, санкций за неисполнение (ст. 24 закона о ГУП и МУП, ст. 168 ГК). При этом суд не опроверг, что «Винхоз» получил 763 000 руб.

Верховный суд РФ проанализировал нормы закона и пришел к выводу: договор займа, заключенный унитарным предприятием без согласия собственника имущества этого предприятия, является оспоримой сделкой. Он может быть признан судом недействительным только по требованию стороны сделки либо лица, указанного в законе. При этом «Винхоз «Северный» не просил признать договор недействительным, а говорил о его безденежности. Значит, апелляция вышла за пределы заявленных истцом требований. ВС РФ также раскритиковал вывод апелляционной инстанции, что договор займа по форме и содержанию не отвечает требованиям закона. В итоге коллегия отменила апелляционное определение и направила дело на новое рассмотрение во вторую инстанцию (№ 23-КП 8-3).

ВС РФ абсолютно обоснованно дал понять, что, в отличие от оспаривания договора займа по его безденежности, в спорах по признанию займа недействительным нужно возвращать перечисленные деньги.

Ольга Калинченко, советник, руководитель практики земельных и имущественных отношений Alliance Legal Consulting Group Alliance Legal Consulting Group Региональный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство Профайл компании ×

* – имя и фамилия изменены редакцией.

Источник

Безденежность договора займа судебная практика верховный суд рф

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 14 апреля 2015 г. N 33-КГ15-6 Суд отменил апелляционное определение по делу о взыскании долга по договору займа, которым иск удовлетворен, ввиду безденежности заключенного сторонами договора займа

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Гетман Е.С.,

судей Романовского С.В. и Киселёва А.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело

по иску Афанасьева Е.A.

о взыскании долга по договору займа, процентов за пользование чужими денежными средствами

по кассационной жалобе Васильева К.С.

на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 9 июля 2014 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В., установила:

Афанасьев Е.А. обратился в суд с иском к Васильеву К.С. о взыскании долга по договору займа и процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением Выборгского городского суда Ленинградской области от 20 мая 2014 г. в удовлетворении иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 9 июля 2014 г. решение суда первой инстанции отменено, иск удовлетворен.

В кассационной жалобе Васильев К.С. просит отменить апелляционное определение.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 17 марта 2015 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, учитывая возражения ответчика, пришел к выводу о безденежности заключенного между сторонами договора займа от 3 августа 2012 г.

При этом судом в качестве доказательства безденежности договора была принята представленная Васильевым К.С. видеозапись разговора между сторонами, сделанная им с помощью мобильного телефона 10 июля 2013 г., из которой следует, что в действительности деньги ответчику в долг не передавались, а между сторонами сложились иные правоотношения, вытекающие из обязательства по возмещению ущерба.

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя иск, исходил из положений части 2 статьи 55 ГПК Российской Федерации о том, что доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда.

Признав представленную ответчиком видеозапись беседы с истцом недопустимым доказательством, суд апелляционной инстанции указал, что запись была получена с нарушением положений частей 1 и 2 статьи 23 и части 1 статьи 24 Конституции Российской Федерации, а также статьи 9 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», которые гарантируют неприкосновенность частной жизни и запрещают получать информацию о частной жизни гражданина, составляющую личную или семейную тайну, помимо его воли.

Распечатку видеозаписи беседы судебная коллегия также посчитала не соответствующей положениям части 1 статьи 71 ГПК Российской Федерации, поскольку она никем не заверена и не позволяет установить достоверность представленного письменного доказательства.

Исходя из этого, суд апелляционной инстанции возложил на Васильева К.С. обязанность по возврату суммы займа по договору от 3 августа 2012 г. с процентами за пользование чужими денежными средствами.

С выводами суда апелляционной инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.

Пунктом 1 статьи 812 ГК Российской Федерации предусмотрено, что заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от займодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре.

В силу пункта 2 той же статьи, если договор займа должен быть совершен в письменной форме (статья 808), его оспаривание по безденежности путем свидетельских показаний не допускается, за исключением случаев, когда договор был заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя заемщика с займодавцем или стечения тяжелых обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 55 ГПК Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи (статья 77 ГПК Российской Федерации).

По смыслу приведенных норм, в подтверждение безденежности договора займа заемщик не вправе ссылаться только на свидетельские показания (за исключением указанных в законе случаев). В отношении других видов доказательств такого запрета законодателем не установлено.

Аудио- и видеозапись отнесены ГПК Российской Федерации к самостоятельным средствам доказывания и ответчик был вправе в обоснование безденежности договора займа и существования с истцом иных правоотношений ссылаться на видеозапись беседы с ним, где тот не отрицает, что денежные средства фактически ответчику в долг не передавались.

При этом ответчиком суду были представлены сведения, когда, кем и в каких условиях осуществлялась запись, а сам истец не оспаривал достоверность записи и признавал, что беседа с ответчиком имела место в действительности.

Ссылка суда апелляционной инстанции на нарушение законодательства, запрещающего получать сведения о частной жизни, личной и семейной тайне гражданина без его согласия, является неправильной, поскольку ответчиком была получена информация, касающаяся договорных отношений между ним и ответчиком, а потому не был нарушен запрет на получение сведений о частной жизни, установленный пунктом 8 статьи 9 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и защите информации».

В отношении представленной распечатки записи не требовалось ее специального заверения. Соответствие содержания распечатки записи, имеющейся на представленном суду электронном носителе, надлежало проверить суду.

Таким образом, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда допустила нарушение норм процессуального права, ошибочно посчитав представленную ответчиком видеозапись и ее распечатку недопустимыми доказательствами безденежности займа.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда от 9 июля 2014 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Обзор документа

Истец просил взыскать с ответчика долг по договору займа и проценты за пользование чужими денежными средствами.

Первая инстанция отказала в иске ввиду безнадежности договора займа. При этом она опиралась на представленную ответчиком видеозапись разговора между сторонами, сделанную с помощью мобильного телефона. Из нее следовало, что в действительности деньги ответчику в долг не передавались, а между сторонами сложились иные правоотношения, вытекающие из обязательства по возмещению ущерба.

Апелляционная инстанция признала видеозапись недопустимым доказательством и удовлетворила иск.

Но Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не согласилась с апелляционной инстанцией и направила дело на новое рассмотрение.

На основании ГК РФ заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены или получены в меньшем количестве. Если договор займа должен быть совершен в письменной форме, его оспаривание по безденежности путем свидетельских показаний не допускается, кроме случаев, когда договор был заключен под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения или стечения тяжелых обстоятельств.

По смыслу приведенных норм, в подтверждение безденежности договора займа заемщик не вправе ссылаться только на свидетельские показания (кроме указанных в законе случаев). В отношении других видов доказательств такого запрета не установлено.

Аудио- и видеозапись отнесены к самостоятельным средствам доказывания. Ответчик был вправе в обоснование безденежности договора займа и существования с истцом иных правоотношений ссылаться на видеозапись беседы с ним, где тот не отрицает, что деньги фактически в долг не передавались.

Ссылка апелляционной инстанции на нарушение законодательства, запрещающего получать сведения о частной жизни, личной и семейной тайне гражданина без его согласия, является неправильной. Ответчиком была получена информация, касающаяся договорных отношений между ним и истцом. Поэтому запрет на получение сведений о частной жизни не был нарушен.

При этом представленную ответчиком распечатку записи не требовалось специально заверять. Суду надлежало проверить, соответствует ли распечатка имеющейся видеозаписи.

Источник

ВС разъяснил, чем доказать заем

В августе 2013 года Андрей Белов* одолжил Алексею Васильеву* 32 млн руб. Заемщик обязался вернуть всю сумму не позднее 1 августа 2016-го. Стороны подписали письменный договор, составили график возврата средств, Васильев выдал расписку о получении денег. Долг кредитору заемщик так и не вернул. Тогда Белов решил добиться возврата средств в судебном порядке. Он потребовал взыскать с Васильева 94,3 млн руб., включая основной долг и пени.

Но три инстанции истцу отказали. Если деньги в долг дает гражданин, то договор займа считается заключенным с момента передачи средств, сослалась первая инстанция на абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК («Договор займа»). Чтобы понять, был ли договор, нужно установить, передал ли заимодавец деньги. Сделать он это мог, только если обладал необходимой суммой, подчеркнул Промышленный районный суд Самары и потребовал от Белова доказать наличие у него 32 млн руб. на момент заключения договора. Поскольку заявитель так не сделал, первая инстанция признала заключение договора недоказанным и отказалась взыскивать по нему долг. При этом суд указал, что копии договора и расписки не могут подтверждать фактическую передачу денег, поскольку не подтверждено само наличие средств у заимодавца. Самарский областной суд и Шестой кассационный СОЮ выводы райсуда поддержали (дело № 88-11833/2020).

Белов не согласился с актами трех инстанций и подал жалобу в Верховный суд. Он настаивал, что закон не обязывает заимодавца доказывать наличие у него денег, а нижестоящим судам следовало оценить представленную расписку, которую собственноручно подписал Васильев.

«Заимодавец не обязан»: позиция ВС

На заседание в ВС, которое состоялось 1 декабря, пришел только представитель Белова – адвокат Иван Овчинников. От ответчика на процесс никто не явился. Поскольку сам Васильев был надлежащим образом извещен о предстоящем разбирательстве, тройка судей под председательством Сергея Асташова решила рассмотреть дело в его отсутствие.

Овчинников обратил внимание судей, что его доверитель, хотя не обязан был, но все же отчасти доказал свою обеспеченность на момент подписания договора. Белов предоставил суду расписку о возврате денег от предыдущего заемщика, декларации, договор купли-продажи участка. Все эти документы подтверждают, что у заимодавца была крупная сумма денег, пояснил адвокат.

– По вашему мнению, почему у судов возник вопрос о наличии такой суммы у Белова? – спросила у представителя судья-докладчик Елена Гетман.

– Возможно, суд предполагал, что имеют место какие-то незаконные манипуляции, но здесь их нет. Моего доверителя обманули. Он сейчас остался без денег и не может найти тех людей, которые ему задолжали, – ответил Овчинников.

Он пояснил, что 32 млн руб. предназначались на развитие бизнеса по рекультивации земель в Казахстане. По словам адвоката, Белову обещали, что он станет участником организации «Каспий Инжиниринг» [прим. ред. – компания специализируется на проектировании] и еще одной фирмы, но этого не случилось.

Задав еще несколько вопросов представителю, тройка ненадолго удалилась в совещательную комнату. По возвращении судья-докладчик огласила решение: отменить акты апелляции и первой кассации, отправить дело на пересмотр в Самарский облсуд.

Спустя несколько недель гражданская коллегия опубликовала мотивированное решение по делу. Судьи сослались на Обзор судебной практики ВС № 3 (2015). В подобных спорах заимодавец должен доказать факт передачи денег и то, что между сторонами возникли заемные отношения, а заемщик – факт возврата долга либо безденежность займа (вопрос № 10 обзора).

В подтверждение передачи денег Белов предоставил расписку, которую собственноручно написал Васильев. Это надлежащее доказательство передачи средств, которое прямо упомянуто в п. 2 ст. 808 ГК («Форма договора займа»), подчеркнул ВС. Доказывать наличие у него необходимой суммы на момент заключения договора заимодавец не обязан, отметила тройка судей (дело № 46-КГ20-21-К6).

Неоднозначная практика: мнение экспертов

Верховный суд не первый раз высказывается о значении финансовой состоятельности заимодавца при рассмотрении споров о взыскании долга. В своем определении по делу № 41-КГ17-39 он указал, что источник возникновения денег у кредитора по общему правилу не имеет значения для разрешения спора. Это вытекает из презумпции добросовестности, пояснил тогда ВС.

Подобный вывод можно найти во многих актах нижестоящих судов. Например, разрешая дело № 88-1420/2020, Второй кассационный СОЮ указал, что отсутствие необходимой суммы у заимодавца на момент заключения договора не является юридически значимым обстоятельством и не входит в предмет оценки суда.

Подобную проверку суд может инициировать, если у него есть сомнения в реальности договора, следует из п. 8.1 «Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям». Речь, по словам Штукатурова, идет о случаях, когда ответчик признает иск или истец и ответчик пытаются заключить мировое соглашение, по которому заемщик должен выплатить долг.

Часто вопрос о финансовой обеспеченности заимодавца возникает, когда проверяют обоснованность требований кредитора в деле о банкротстве.

В делах о несостоятельности особенно высок риск предъявления фиктивных требований, поэтому в них действует повышенный стандарт доказывания, поясняет Ивачева. На необходимость оценивать финансовое положение кредитора в банкротстве указывал ВАС в своем Постановлении от 22.06.2012 № 35 (п. 26).

Решение ВС по делу Белова, скорее всего, закрепит подход, согласно которому источник возникновения денег у кредитора не имеет значения для разрешения споров о взыскании долга, говорит Штукатуров.

Ссылаясь на это определение, заимодавцы смогут ограничиться наличием договора займа и расписки, а повышенный стандарт доказывания будет применяться преимущественно в делах о несостоятельности.

Источник

Безденежность договора займа судебная практика верховный суд рф

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 25 июля 2017 г. N 77-КГ17-17 Суд отменил вынесенное ранее апелляционное определение и направил дело о признании недействительным (мнимым) договора купли-продажи квартиры на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, поскольку суду необходимо разрешить вопрос о наличии либо отсутствии предусмотренных законодательством оснований для признания спорного договора купли-продажи недействительным как притворной сделки, прикрывающей договоры займа и залога

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Горшкова В.В.,

судей Марьина А.Н. и Жубрина М.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Васильевой Е.В. к Орлову В.И., Орловой О.А. о признании недействительным (мнимым) договора купли-продажи квартиры по кассационной жалобе Васильевой Е.В. на решение Октябрьского районного суда г. Липецка от 16 июня 2016 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 21 сентября 2016 г.,

В обоснование своих исковых требований Васильева Е.В. указала, что между ней и Орловым В.И. заключен договора займа на сумму 2 000 000 руб. сроком на 1 год с условием уплаты 5% от суммы займа ежемесячно. Гарантией возврата займа должен был служить залог вышеуказанной квартиры, принадлежащей ей на праве собственности. 4 декабря 2014 г. Орлов В.И. предоставил истице 1 000 000 руб., о чем ею была составлена расписка, датированная 3 декабря 2014 г. Договор залога квартиры не зарегистрировали, поэтому ответчики предложили ей оформить договор купли-продажи квартиры с супругой займодавца Орловой О.А., пояснив, что спорный договор будет являться договором залога по расписке от 3 декабря 2014 г. В подтверждение Орлова О.А. дала ей письменное обязательство не отчуждать квартиру до 1 января 2016 г. при условии своевременного исполнения обязательств по долговой расписке от 3 декабря 2014 г. В тот же день между Васильевой Е.В. и Орловой О.А. заключен договор купли-продажи спорной квартиры. 5 января 2015 г. Орлов В.И. передал истице еще 1 000 000 руб., о чем Васильевой Е.В. составлена расписка на сумму 2 000 000 руб. Уплату процентов по договору займа она по указанию Орлова В.И. осуществляла на банковскую карту Орловой О.А. до июля 2015 г., после чего в связи с отсутствием денежных средств платежи вносить перестала.

Решением Октябрьского районного суда г. Липецка от 16 июня 2016 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 21 сентября 2016 г., в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе Васильева Е.В. просит отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации Романовского С.В. от 23 июня 2017 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на неё, объяснения относительно кассационной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

В соответствии со статьей 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Такие нарушения допущены при рассмотрении данного дела.

4 декабря 2014 г. между Васильевой Е.В. (продавец) и Орловой О.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи указанной квартиры за 4 000 000 руб.

Согласно пункту 4 данного договора расчет между покупателем и продавцом полностью произведен до подписания договора и подачи документов на государственную регистрацию.

Письменной распиской к договору купли-продажи от 4 декабря 2014 г. Васильева Е.В. подтвердила, что получила от Орловой О.А. денежную сумму в размере 4 000 000 руб. за проданную квартиру.

В силу пункта 12 договора квартира считается переданной покупателю с момента подписания договора, по соглашению сторон договор от 4 декабря 2014 г. принимает силу и значение передаточного акта и составление иного дополнительного документа не требуется.

В этот же день Орлова О.А. выдала Васильевой Е.В. расписку, согласно которой приняла на себя обязательство не отчуждать приобретенную квартиру до 1 января 2016 г. при условии своевременного исполнения обязательств по долговой расписке от 3 декабря 2014 г., а при неисполнения обязательств в течение 3 месяцев продать квартиру в счет погашения задолженности по вышеуказанному долгу.

Орлов В.И. в ходе судебного заседания не оспаривал факт предоставления 5 января 2015 г. Васильевой Е.В. займа в размере 2 000 000 руб.

Разрешая спор, суд первой инстанции исходил из того, что доказательств заключения Васильевой Е.В. договора займа с Орловым В.И. ранее 5 января 2015 г. в материалах дела не имеется. Действия Васильевой Е.В. при заключении с Орловой О.А. договора купли-продажи спорной квартиры суд оценил как направленные на возникновение правовых последствий, предусмотренных этой сделкой, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемой сделки недействительной по мотиву её мнимости (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суд апелляционной инстанции согласился с решением суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит, что состоявшиеся по делу судебные постановления приняты с нарушением норм действующего законодательства.

Реальное обеспечение прав и свобод граждан правосудием (пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, статьи 2, 18 Конституции Российской Федерации) предполагает безусловную обязанность суда исследовать и оценивать все возможные варианты их защиты, поскольку правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости (статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах).

Согласно статье 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

В пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении» разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59-61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Рассматривая дело, суд должен установить закон, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и правоотношения сторон, определить, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, вынести данные обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56, статья 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В пункте 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской от 24 июня 2008 г. N 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» разъяснено, что при определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела. Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьей вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.

Из приведенных норм процессуального права и акта их толкования следует, что ссылка истца в исковом заявлении на правовые нормы, не подлежащие применению к обстоятельствам дела, сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований, поскольку в этом случае суду надлежит самостоятельно определить подлежащие применению к установленным обстоятельствам нормы права и дать юридическую квалификацию правоотношениям сторон.

Согласно статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1).

Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила (пункт 2).

В обоснование заявленных требований о признании недействительным договора купли-продажи квартиры от 4 декабря 2014 г. Васильева Е.В. со ссылкой на мнимый характер этого договора указывала на то, что при его заключении стороны имели в виду договор займа с залогом спорной квартиры.

При таких обстоятельствах судам первой и апелляционной инстанций для правильного разрешения спора надлежало самостоятельно дать правовую квалификацию заявленным требованиям и разрешить вопрос о наличии либо отсутствии предусмотренных пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для признания названного договора купли-продажи недействительным как притворной сделки, прикрывающей договоры займа и залога, для чего установить действительные правоотношения сторон, в рамках которых Орлова О.А. дала 4 декабря 2014 г. обязательство Васильевой Е.В. до 1 января 2016 г. не отчуждать приобретенную у неё по договору купли-продажи от 4 декабря 2014 г. спорную квартиру при условии исполнения обязательств по долговой расписке от 3 декабря 2014 г., в противном случае продать квартиру в счет погашения задолженности по вышеуказанному долгу, а также дать оценку действиям Васильевой Е.В. по неоднократному перечислению в 2015 г. крупных денежных сумм на банковский счет Орловой О.А.

Однако суды никакой оценки указанным обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения спора, не дали, и ограничились лишь выводом об отсутствии оснований для признания оспариваемой сделки мнимой, что повлекло за собой вынесение решения, не отвечающего требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Допущенные судами нарушения норм права являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем могут быть исправлены только посредством отмены судебных постановлений.

Учитывая, что повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»), а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации считает необходимым отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 21 сентября 2016 г. и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 21 сентября 2016 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Обзор документа

Истица просила признать договор купли-продажи недействительным ввиду мнимости. При этом она ссылалась на то, что при его заключении имелся в виду договор займа с залогом квартиры.

Однако ей было отказано в связи с отсутствием признаков мнимой сделки.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ с такой позицией не согласилась.

В данном случае суды не должны были ограничиваться подобным выводом. Следовало принять во внимание все фактические обстоятельства, на которые указывала истица. С учетом этого необходимо было разрешить вопрос о наличии либо отсутствии оснований для признания договора купли-продажи недействительным как притворной сделки, прикрывающей договоры займа и залога.

Как подчеркнула Коллегия, если истец ссылается на правовые нормы, не подлежащие применению к обстоятельствам дела, то это само по себе не является основанием для отказа в удовлетворении его требований. В таком случае суду надлежит самостоятельно определить нормы права, подлежащие применению к установленным обстоятельствам, и дать юридическую квалификацию правоотношениям сторон.

Источник