фойницкий учение о наказании в связи с тюрьмоведением
Фойницкий
А. Чучаев, профессор Международного университета природы, общества, человека.
В августе научная общественность России отметила 160-летие со дня рождения ученого, государственного и общественного деятеля.
Фойницкий родился 29 августа 1847 г. в Гомеле. Образование получил в Черниговской и Могилевской гимназиях, в 1868 г. закончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета.
В 1871 г. защитил магистерскую диссертацию «Мошенничество по русскому праву», посвященную сравнительно-догматическому исследованию этого преступления. Об обстоятельности автора свидетельствуют объем работы (289 стр.) и охват материала. В диссертации анализируется развитие законодательства (от Судебника Ивана Грозного до петровского права), показано регулирование ответственности за мошенничество по финляндскому, германскому, французскому и англо-американскому праву, скрупулезно рассмотрены различные аспекты мошенничества по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
После защиты диссертации Фойницкий был избран доцентом и для стажировки командирован за границу. Молодой педагог прослушал лекции выдающихся ученых-криминалистов в университетах Берлина, Лейпцига, Вены, Парижа, в это же время изучал деятельность мест заключения в европейских странах, прежде всего пенитенциарные учреждения ирландской системы.
Многие свои впечатления позднее он изложил в фундаментальной работе «Учение о наказании в связи с тюрьмоведением» (СПб., 1889), положения которой сохраняют актуальность и в наши дни. В частности, представляют интерес взгляды ученого на цели и свойства наказания, по поводу которых и сегодня не прекращаются научные дискуссии.
Целями наказания Фойницкий считал обеспечение безопасности общества, устрашение и исправление. «. Эти различные цели не разделяются механически; все они, только в более или менее сильной степени, существуют в каждом наказании».
По его мнению, всякое наказание, во-первых, должно быть справедливым. Отсюда следует, что оно должно обладать гибкостью, «делимостью», которая давала бы возможность учитывать разные степени и оттенки вины. «Неделимые» же наказания (например, смертная казнь) противоречат началу их индивидуальности. Кара должна относиться только к виновному, поэтому наказания, затрагивающие интересы других лиц (конфискация всего имущества), фактически ведут к коллективной ответственности.
Во-вторых, наказание должно обладать свойством восстановимости, другими словами, следует избегать лишения таких благ, которые государство не в состоянии возвратить лицу после обнаружения судебной ошибки.
В-третьих, наказание должно быть целесообразным, направленным на достижение тех целей, которые им преследуются. Меры, действующие на преступника и на общество развращающим образом, возбуждающие грубость общественных нравов, не соответствуют поставленным задачам. Не могут применяться наказания, которые «уничтожают надежду на улучшение участи виновного, уничтожают в нем всякие исправительные импульсы».
В-пятых, суд в своем арсенале должен иметь достаточно широкую систему видов наказаний, находящихся между собой в определенном соотношении. Это позволит осуществлять зачет ранее отбытого наказания, замену одного вида другим и т.д.
Наконец, в-шестых, наказание как принуждение должно быть «чувствительным, обращаясь к поражению благ, распоряжение которыми зависит от государства. Поэтому выбор для наказания таких благ, которые от государства не зависят (например, лишение чести, лишение доброго имени), представляется неправильным».
В 1874 г. Фойницкий зачислен в Министерство юстиции, а через два года назначен товарищем (заместителем) обер-прокурора Правительствующего Сената.
В это же время он усиленно занимается подготовкой докторской диссертации «Ссылка на Западе в ее историческом развитии и современном состоянии», которая им успешно защищена 1 марта 1881 г. Официальными оппонентами Н. Таганцевым и И. Андреевским проведенное исследование оценено очень высоко.
Фойницкий был удостоен степени доктора уголовного права и утвержден вначале экстраординарным, а затем ординарным профессором.
Многое им было сделано в качестве декана факультета. Так, по его инициативе организован кабинет уголовного права, в состав которого входили музей и собственно кабинет. В музее знакомили посетителей с исполнением наказания, преимущественно лишения свободы. В нем экспонировались предметы, демонстрировавшиеся на выставке, устроенной для Санкт-Петербургского международного пенитенциарного конгресса 1890 г., и после этого оставленные в России. Впоследствии коллекция пополнялась экспонатами, характеризующими отечественную пенологию.
Кабинет состоял из библиотеки по уголовному праву и помещения для занятия студентов. Библиотека по праву считалась одним из самых богатых в Европе собранием книг по криминалистике. В 1907 г. Фойницкий передал в этот кабинет свою библиотеку (около 2000 изданий).
В 1901 г. Фойницкого перевели на должность экстраординарного профессора, хотя фактически до самой смерти он возглавлял кафедру уголовного права и процесса. Параллельно с ее новым заведующим, своим учеником профессором Н. Розиным, приглашенным из Томского университета, читал курс уголовного судопроизводства.
В первую очередь ученого интересовали социологические проблемы преступности, которым он посвящает исследования «Влияние времен года на распределение преступлений. Опыт социального диагноза преступлений», «Факторы преступности», «Женщина-преступница» и др.
В то же время не ослабевало его внимание к проблемам уголовного права и тюрьмоведения. Им опубликованы статьи: «Уголовное право, его предмет и задачи»; «Проект основных положений тюремного преобразования в России гр. В.А. Сологуба»; «Тюремная реформа и тюрьмоведение»; «Русская карательная система»; «Необходимость реформы постановлений русского уголовного законодательства по вопросу о лишении прав»; «Управление ссылки» и др.
Работы Фойницкого заметно отличаются от них самостоятельностью и глубиной исследования, опирающегося на русский опыт организации лишения свободы, исполнения других видов наказания. Они сочетают в себе академизм и практическую направленность, свидетельствуют о попытке автора решить уголовно-политические проблемы, в первую очередь рационализации наказания, и на основе этого предложить конкретные решения.
По предложению профессора Листа им написан очерк «Русское уголовное право в историческом его развитии», опубликованный в 1894 г. на французском языке в бюллетене Международного союза уголовного права. В этом же бюллетене он публиковал некоторые свои мемуары.
Фойницкий известен как государственный и общественный деятель. В 1900 г. был произведен в тайные советники и назначен сенатором Уголовного кассационного департамента. Незадолго до смерти по состоянию здоровья он перешел на должность сенатора общего собрания.
Несколько лет работал в качестве гласного в Петербургской городской думе, сосредоточив свои усилия на деятельности юридической комиссии. Здесь он выступил инициатором устройства особых судов в России для малолетних, которые были введены в 1909 г.
Проблема, волновавшая Фойницкого еще в позапрошлом веке, к сожалению, не нашла разрешения в современной России; сегодня специалисты лишь ведут исследования об организации ювенальной юстиции.
Ученый был членом редакционной комиссии, учрежденной для составления проекта уголовного уложения, принимал участие в комиссии обычного права при Императорском географическом обществе (подготовил программу для собирания народных юридических обычаев) и в комиссии по организации тюремной статистики.
Фойницкий неоднократно возглавлял государственные испытательные комиссии (государственные аттестационные комиссии) Санкт-Петербургского и других университетов страны.
По его предложению при Санкт-Петербургском университете в 1877 г. было организовано юридическое общество, устав которого подготовлен лично Фойницким. В работе общества он принимал активное участие, выполнял обязанности секретаря, товарища председателя и председателя уголовного отделения.
На Петербургском и Парижском пенитенциарных конгрессах были обсуждены доклады, подготовленные членами этого юридического общества.
С именем Фойницкого связано развитие международных контактов русских криминалистов. Он многое сделал для сближения русской науки уголовного права с западной криминалистикой. С 1889 г. состоял членом Международного союза уголовного права, принимал участие в его съездах в Брюсселе, Берне, Париже, Линце (Австрия). По его предложению была образована русская группа Международного союза уголовного права, устав которой в 1895 г. утвержден Министром народного просвещения, он же возглавлял эту группу до 1905 г.
Вместо этой резолюции Фойницким была предложена другая, она не содержала ни одного положения, обличающего существующие порядки в России. Однако абсолютное большинство съезда проголосовало за резолюцию Кистяковского.
В ответ на это председатель объявил съезд закрытым, поскольку он, по его мнению, стал «принимать нелегальный характер». Вечером в здание прибыл наряд полиции. В таких условиях, разумеется, съезд не мог продолжать работу.
Поведение Фойницкого вызвало среди либеральных юристов сильное возмущение. Делегаты съезда осудили действия председателя русского отделения Международного союза уголовного права и отказались от дальнейшей работы под его руководством.
Профессор долгие годы страдал туберкулезом, но, несмотря на это, много и плодотворно работал в университете. За три дня до смерти он экзаменовал студентов по уголовному судопроизводству.
Умер Фойницкий 19 сентября 1913 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Петербурге.
Фойницкий учение о наказании в связи с тюрьмоведением
И. Я. Фойницкий полагал, что «наказание представляет собой принуждение, применяемое к учинившему преступное деяние. Принуждение это может принимать различные формы физического и психического воздействия на личность…»[113]. Добавим также, что в данном случае следует говорить и о материальном, трудовом, служебном воздействии на личность.
Учитывая вышеизложенное, под формой уголовного наказания следует понимать принудительное психическое, материальное (имущественное), трудовое, служебное и (или) физическое воздействие на осужденного, а также иное воздействие на осужденного, не сопряженное с пытками, жестоким или унижающим человеческое достоинство обращением и осуществляемое в строго определенных видах наказаний, которые образуют определенную систему, и в течение установленного в уголовном законе срока.
По мнению А. А. Арямова, факультативным признаком уголовного наказания является краткосрочность наказания. Автор считает, что «чрезмерно длящиеся наказания причиняют страдание преступнику по истечении длительного времени после совершения преступления и оно уже забылось как обществом, так и преступником, в этом случае наказание теряет свою непосредственную связь с преступлением»[114].
Вряд ли собственно краткосрочность следует рассматривать в качестве признака уголовного наказания. В данном случае скорей всего следует указывать на срок уголовного наказания во времени, а это, как уже отмечалось нами выше, один из признаков формы уголовного наказания.
А. А. Арямов полагает, что факультативными признаками наказания являются:
– наказание характеризуется признаками объективности, поскольку зависит от окружающей действительности, отражает ее и способно изменять те или иные общественные отношения (в плане общей превенции);
– субъективность также является неотъемлемым признаком наказания, т. к. санкция – это преломленная в сознании определенных представителей общества неизбежность защиты существующих общественных отношений и мера интенсивности воздействия на сознание преступника[115].
Указанный автором признак в виде объективности является весьма общим и не позволяет отграничить собственно уголовное наказание от иных мер принуждения. Так, например, предложенный А. А. Арямовым признак объективности в полной мере относится и к иным мерам уголовно-правового характера, в частности к судимости.
Нельзя также согласиться с обоснованием А. А. Арямовым признака наказания в виде субъективности посредством санкции, поскольку, рассматривая санкцию, автор характеризует субъективность не собственно наказания, а субъективность одного из элементов нормы.
Субъективность наказания определяется тем, что оно как продукт общественного сознания абстрагируется из социальной действительности и формулируется людьми. Однако опять же данное определение является весьма общим и не позволяет отличить уголовное наказание от иных юридических институтов.
Признаком уголовного наказания является также то, что уголовное наказание преследует определенные социально полезные цели (А. Ф. Мицкевич)[116] или целями наказания являются восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений (В. К. Дуюнов)[117].
Следует заметить, что в юридической литературе цели наказания в качестве его признаков рассматривались и ранее.
Так, профессор И. С. Ной указывал на такой признак уголовного наказания, как «цель применения – специальное и общее предупреждение, выделение главной цели – исправления и перевоспитания осужденного»[118].
Законодатель в ч. 2 ст. 43 УК РФ закрепил положение о том, что наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
Рассматривая понятие уголовного наказания, ряд авторов пришли к выводу о нецелесообразности закрепления в определении уголовного наказания указания на его цели.
Так, С. В. Познышев утверждал, что в определение уголовного наказания «не следует вносить никаких элементов уголовной теории, ни указания на цель, которую должно преследовать наказание, ни указания на основной принцип, которым должна руководиться карательная деятельность»[119].
По мнению М. В. Кирюшкина, «вряд ли следует включать в понятие наказания указание на его цели. Во-первых, цель применения кем-либо некоторого средства никоим образом не характеризует это средство как явление. Факт применения государством наказания и цели такого применения характеризуют социальную политику этого государства, а не само наказание. Во-вторых, цели применения наказания – вопрос дискуссионный. И обсуждать его можно, лишь оперируя характерными свойствами наказания, в связи с чем нецелесообразно включать в число таких свойств и цели»[120].
Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. – М.: Добросвет – 2000, Городец, 2000. – С. 9.
Фойницкий учение о наказании в связи с тюрьмоведением
В частности И. Я. Фойницкий в своем сочинении, изданном в 1888 г., писал: «Наказание представляет собой принуждение, применяемое к учинившему преступное деяние… Принуждение наказания заключается в причинении или обещании причинить наказываемому какое-нибудь лишение или страдание; поэтому всякое наказание направляется против какого-нибудь блага, принадлежащего наказываемому, – его имущества, свободы, чести, правоспособности, телесной неприкосновенности, а иногда даже против его жизни»[5].
Н. С. Таганцев указывал: «из понятия преступного деяния вытекает, что наказание представляется выражением того особого отношения, которое возникает между учинившим это деяние и государством. С точки зрения преступника, наказание является последствием, им учиненного, с точки зрения государства – мерой, принимаемой вследствие совершенного виновным деяния…
Наказание, как лишение или ограничение благ или прав, является страданием с точки зрения общих условий человеческой жизни, известной средней ощущаемости страданий, безотносительно к тому, как смотрит на него и ощущает его наказываемый»[6].
По мнению российского классика уголовного права, «понятие о реакции, или наказании, прошло в своем развитии четыре фазиса: 1) естественной реакции (обороняющаяся или отмщающая – отдельного лица, прямая или косвенная – общества), 2) божеского воздаяния, 3) этического воздаяния и 4) юридического воздаяния – классической школы. Теперь наступает пятая эпоха: воззрение на наказание как на социальную защиту (difesa criminale), понимая под нею совокупность социальных мер предупреждения и репрессии, наиболее соответствующих существу преступлений[7]»[8].
А. Ф. Кистяковский, определяя наказание, указывал на следующие его признаки: 1) меры, которые по приговору принимаются против преступника; 2) они причиняют ему страдание и отнимают разные виды благ и прав, ему принадлежащих; 3) наказание есть прямое следствие преступления; 4) представляет собой отражение от нанесенного удара; является реакцией со стороны общества, интересы которого задеты преступлением[9].
Профессор С. П. Мокринский, анализируя уголовное наказание, указывал на два признака, характеризующие понятие уголовного наказания: 1) уголовное наказание является актом принуждения к страданию; 2) правовое свойство субъекта, причиняющего страдание[10]. И далее: «Так как наказание есть причинение страдания личности, то оно, естественно, должно быть приурочено к фактам, сводимым к личности, как причине»[11].
По утверждению профессора В. В. Есипова, наказание не есть лишь мера борьбы, но мера социального принуждения и мера помощи[12].
С. В. Познышев полагал, что «уголовное наказание есть принудительное воздействие на личность, назначаемое законом в качестве невыгодного последствия известных деяний, соразмеряемое с характером этих деяний и, в частности, с виною действующего лица и определяемое in concreto или судебными органами государственной власти в особо установленном порядке, или – в исключительных случаях – главою государства. Говоря короче, наказание есть юридическое последствие неправды, соразмеряемое с ее внутренней и внешней стороной и определяемое в отдельных случаях или судебными органами государственной власти, или главою государства[13].
А. А. Жижиленко отмечал, что как и всякое другое определение, определение понятия «наказание» должно заключать в себе указание на все необходимые черты, пригодные для того, чтобы отличить наказание от других сходных институтов[14]. Соответственно «уголовное наказание есть правовое последствие недозволенного деяния, налагаемое от лица государственной власти в установленном порядке, состоящее во вторжении в сферу правовых благ виновного и выражающее этим оценку учиненного им деяния»[15].
В. И. Курляндский, анализируя уголовную ответственность и наказание, пришел к выводу, что «уголовная ответственность и наказание относятся друг к другу, как целое и часть: наказание представляет собой заключительную форму реализации уголовной ответственности и выражает как бы итог предшествовавших этапов уголовной ответственности»[16]. Позже Л. В. Багрий-Шахматов рассматривал уголовное наказание «как основную форму реализации уголовной ответственности»[17].
По мнению В. К. Дуюнова, более точным было бы следующее определение наказания в ч. 1 ст. 43 УК: «Наказание является формой реализации кары – государственного осуждения преступления и лица, признанного виновным в его совершении. Наказание назначается приговором суда к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и состоит в предусмотренных настоящим Кодексом лишении или ограничении прав и свобод осужденного»[18].
Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. – М.: Добросвет-2000; Городец, 2000. – С. 9; Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением (извлечение) // Философия уголовного права / сост., ред. и вступ. статья Ю. В. Голика. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. – С. 298.
Таганцев Н. С. Русское уголовное право. – Тула: Автограф, 2001. – Т. 2. – С. 8, 117.
Эта теория самозащиты господствует с небольшими вариациями среди представителей антропологической школы. Ср. различные наименования этой доктрины у Ферри. Rosenfeldt, Die dritte Schule Розенфельд. Третья школа различает два главных оттенка: difesa criminale и tutela criminale – уголовная оборона и уголовная защита. Ср. также Vidal.
Таганцев Н. С. Указ. соч. С. 51.
Кистяковский А. Ф. Элементарный учебник Общего уголовного права с подробным изложением начал русского уголовного законодательства. Часть Общая. – Киев, 1890. – С. 696.
Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения. Часть 1. Общее и специальное предупреждение преступлений. – М.: Университетская типография на Страстном бульваре, 1902. – С. 3–4.
Есипов В. В. Очеркъ русскаго уголовнаго права. Часть общая. Преступленiе и преступники. Наказанiе и наказуемые. – Варшава: Типографш Варшавскаго учебнаго округа, 1894. – С. 290.
Познышев С. В. Основные вопросы учения о наказании. – М.: Университетская типография. Страстной бульвар, 1904. – С. 334.
Жижиленко А. А. Наказание. Его понятие и отличие от других правоохранительных средств. – Петроград: ПРАВДА, 1914. – С. 13.
Курляндский В. И. Уголовная ответственность и меры общественного воздействия. – М.: Юрид. лит., 1965. – С. 22–32.
Багрий-Шахматов Л. В. Уголовная ответственность и наказание. – Минск: «Вышэйш. Школа», 1976. – С. 104.
Дуюнов В. К. Уголовно-правовое воздействие: теория и практика. – М.: Научная книга, 2003. – С. 147–148.
Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. Спб., 1889. Первое издание. Книга не переиздавалась. В современном полукожаном переплете. Отличная сохранность.
Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. Спб., типография Министерства путей сообщения (А.Бенке), 1889. [4], VIII, 504 c. 23,1 x 15,1 см. Первое издание. На титульном листе печать книжного магазина М.Шаха. В современном полукожаном переплете. Отличная сохранность.
Библиография: Международная книга, 46-1962.
Результатом работы мест заключения, по мнению И.Я.Фойницкого, должно быть направление преступника к возвращению к обыденной жизни и становления его как полезного члена общества. Анализ всей структуры пенитенциарной системы был направлен на поиск оптимальных условий исправления и объяснение теоретической базы, на основе которой должна строиться работа тюрем, ссыльных поселений и других мест отбывания наказаний. Автор обращает внимание на то, что затруднение, которые испытывает освобожденный преступник при поиске честного труда, не могут быть поставлены ему в вину. Эти обстоятельства затрудняют исправление и толкают на путь рецидивиста, что только осложняет общую криминальную обстановку. К мерам исправления заключенных Фойницкий относил тюремную работу, образование, дисциплину, воспитание, архитектуру и даже гигиену.
При анализе системы наказаний автор выделил три основных вопроса: право, применение и меры наказания. На трех этих китах И.Я.Фойницкий построил исчерпывающую характеристику всей системе наказаний принятой в России. Крайне интересные данные были почерпнуты из московского архива Министерства юстиции, Государственного совета. По документам этих учреждений автор дает ссылки о положение заключенных в тюрьмах, ссыльных в поселениях Сибири, приводит материалы о смертной казни. Кроме того, автор коснулся тех мер, которые не предусматривали тюремное заключение: телесных наказаний, имущественных взысканий, поражений в правах. Широкий круг тем, огромный статистический материал в сочетании с ценной теорией сделали труд И.Я.Фойницкого невероятно ценным по своему значению. Книга никогда не переиздавалась, но без ссылок на нее до сих пор не обходится ни одно сочинение, посвященное системе наказаний в России.
Иван Яковлевич Фойницкий (1847-1913) – выдающийся юрист, доктор уголовного права, заслуженный профессор Санкт-Петербургского университета, сенатор. И.Я.Фойницкий создал Петербургскую школу уголовного права. Современники называли его «великим учителем русских криминалистов». На его лекциях, учебниках и монографиях воспитывались несколько поколений российских юристов. И.Я.Фойницкому принадлежит около 60 крупных теоретических работ. Он окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета с Золотой медалью. В 1881 г. защитил докторскую диссертацию. Создал при университете в 1892 года Музей уголовного права и, несколько позже, Кабинет уголовного права, библиотека которого являлась одним из самых богатых в Европе собраний книг по криминалистике. С 1897 г. И.Я.Фойницкий состоял в должности декана юридического факультета. Значительную часть своего состояния выдающийся юрист завещал на нужды университета. Ученый был одним из учредителей и первым секретарем Юридического общества при Университете. Он регулярно участвовал в международных конгрессах и сумел сблизить русскую уголовную науку с уголовной наукой Запада.
